– Что Вас так развеселило, мадемуазель? – спросил ее Анри.
– У Вас очень забавный вид. Если на повязку прицепить перо страуса, Вы будете совсем как Персидский шах.
Анри осторожно потрогал свою голову и тоже улыбнулся:
–Да. Господин Шалю, наш хирург, очень постарался извести на меня весь запас хлопка.
– Как Вы себя чувствуете, господин капитан?– Камила продолжала улыбаться.– Мы теперь с Вами оба раненные камнями. Только Вы в голову, а я в ногу.
– Хорошо, что не смертельно.– в тон ей, ответил Анри.– А чувствую я себя вполне живым. Завтра с утра можно отправиться в путь. Надеюсь, это происшествие не напугало Вас.
– Нет. Я, конечно, испугалась за Вас, но, по правде говоря, меня больше беспокоило состояние Анжелики. Не за столом будь сказано, но ее карета дурно пахнет. А в последнее время, мадемуазель де Фонтанж очень чувствительна к запахам. Не представляю, как бы мы продолжали свой путь, если бы не несчастный случай с Вами.
– Вашу карету сегодня отмоют как следует. Но я хочу Вам предложить расположиться со всеми удобствами в моем экипаже. Во-первых, он значительно больше и шире. Во-вторых, так будет безопаснее.– проговорил герцог д’Альен, без улыбки глядя на Камилу.
– Благодарю Вас, герцог. А как же Ваш сын? Разве мы все поместимся со всеми удобствами, как Вы говорите.
– Мы с капитаном поедем верхом.
–Хорошо. Как Вам будет угодно. Меня все устраивает. В крайнем случае, я тоже могу ехать верхом.
– Нет. Так рисковать мы не будем.– резко сказал Анри и указал рукой на свою голову.
– Вы думаете, что разбойники залегли вдоль всей дороги и только и ждут, когда я поеду верхом?– лукаво спросила Камила.
– Я так не думаю. Но на Вас уже однажды напали. Не будем дразнить судьбу.
Камила улыбнулась и опустила голову. Анри смутился. Герцог д’Альен посмотрел на них удивленно, но тоже ничего не сказал.
Было уже почти два часа, когда Анри де Шомберг, в сопровождении двух своих доверенных швейцарцев, возвращался после купания в Сене. Ночь была тихая и ясная. Огромная луна, какой она бывает только в мае, светила так ярко, что был виден каждый поворот узенькой дорожки, ведущей в парковую зону дворца Сен-Жермен-ан-Ле. Купание в реке, в любое время года и в любую погоду, давно и прочно вошло в привычку капитана. Над этим его пристрастием шутили и откровенно смеялись при дворе Людовика XIV, там водные процедуры отнюдь не поощрялись, а даже наоборот, считались непристойными. Полагалось обтирать тело сухой тканью, в крайнем случае, смоченной спиртовым раствором и ежедневно, а лучше два или три раза в день переодевать нательное белье и рубашку. Но Анри пристрастился к водным процедурам с детства, а служба в армии и долгие походы, где кроме реки или моря не было других удобств, лишь укрепили его привычку. Два швейцарских сублейтенанта обычно составляли ему компанию в этом мероприятии. Вот и теперь, весело посмеиваясь, освежившись после долгого шумного и напряженного дня, они направлялись хорошо знакомой дорогой на ночлег. Попутно осматривая затихший парк, хозяйственные строения и небольшие павильоны, гвардейцы увидели на подъездной дорожке незнакомую карету. Она не могла принадлежать никому из жителей дворца. За истекшие семь месяцев, выполняя возложенную на него обязанность по обеспечению охраны короля и его приближенных, Анри де Шомберг прекрасно изучил все экипажи французской, и не только, знати. Эта карета была явно лишней. Огромная, на таких обычно едут в далекий путь, без каких-либо регалий и гербов на дверцах, запряженная всего четверкой лошадей, вызвала обеспокоенность стражей. Подъехав ближе, они нигде не обнаружили ни кучера, ни лакеев, способных ответить на вопросы. Оставив своих спутников, разыскивать незваных гостей, Анри неспеша поехал в сторону дворца, зорко высматривая ночных посетителей. Хотя дворец очень хорошо охранялся, тем не менее, он собирался выяснить, кому и что понадобилось в королевской резиденции этой ночью.