– Конечно знаю. У Райки хромой! Помнишь, где Дехтярёвы живут? Через две улицы от нас, возле птицефабрики. А зачем тебе к нему?
– Поговорить, может, что новое узнаю.
– Вот надо оно тебе, полиция без тебя прям не разберётся.
– Пусть разбираются, а я сама по себе.
Фёкла вышла со двора и тут же решила поменять маршрут. «Нет, сначала зайду к квартиранту Райкиному, а потом на кладбище, а то оно далеко, пока дойду, ноги отвалятся по такой жаре!» – рассудила она и двинулась в сторону птицефабрики.
Проходя мимо пришкольного участка, вспомнила, как много лет назад всем классом высаживали здесь саженцы тополей. Деревья так выросли, что создавали тень на аллее, по которой она шла. Вскоре показался дом Дехтярёвых. Раисе было тридцать восемь лет, мужа не было, ещё и хромая на правую ногу с рождения. Ей повредили тазобедренный нерв при родах, лечили долго, но ходить нормально она так и не смогла. Да к тому же была очень полной женщиной, внешне ничем не привлекательной, с неухоженными волосами, постоянно собранными в пучок. Жила Райка с матерью в доме, а квартирантов пускали во времянку со всеми удобствами. Лишняя копейка никому ещё не мешала.
Хозяйства они держали много, чтобы вдоволь кормить мясом приезжих мужчин, в надежде, что кто-нибудь да женится на Раисе. Рассуждали по старинке: «Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок».
Фёкла зашла через калитку и увидела Райку, стоящую у крыльца. Одета та была в черные лосины и клетчатую рубашку, а на шее висел в шнурок с серебряным крестиком. Слипшиеся от грязи волосы были гладко причесаны и заплетены в жиденькую косичку, похожую на крысиный хвост.
– Рая, здравствуй.
– Чего тебе? – недовольно буркнула хозяйка.
– Квартирант твой дома?
– Игоря нет. По делам уехал! Все ходят и ходят! Зачем он тебе вдруг понадобился?
– Поговорить хотела с ним о той ночи, когда Таню Зеленкову убили.
– Ты что, в полиции работаешь, чтобы допросы устраивать?
– Не работаю. Но мне очень надо, правда.
– Уходи! – громко крикнула Райка и, хромая на правую ногу, подошла, чтобы поскорее выпроводить её из двора.
Фёкла остановилась возле красивой клумбы с цветами, где пестрели красные георгины и разноцветные циннии или, как в народе их ещё называют, «майоры».
«Я их сфотографирую, можно?» – не дождавшись ответа, она быстро сделала несколько снимков и ушла.
Сомнений не было: эта калека была влюблена в строителя до безумия и вела себя, как его жена. «Лучше бы волосы помыла, невеста!» – хотела ей вдогонку крикнуть Фёкла, но промолчала. Аккуратно закрыв за собой калитку, женщина направилась в сторону кладбища.