— Ты прекрасно слышал, что я сказал.
— Нет, я не расслышал…
После этого я спокойно открыл папку, которая лежала прямо передо мной. Это была та самая папка, которую Али и Зейнеп дали в антитеррористическом отделе. Вся информация по Омеру была собрана здесь. Спокойным голосом я начал читать отчет из папки:
— Тед Нильсон. Майор американской армии. Похищен талибами в Афганистане примерно два года назад. Спустя месяц пребывания в тюрьме был найден мертвым с перерезанным горлом. — Подняв глаза от папки, я взглянул на Омера: лицо его было бледным как полотно. — Это сделали ножом, похожим на тот, что мы нашли в вашем фургоне сегодня ночью… Это был кто-то, кто знает свое дело и умеет обращаться с таким оружием…
Парень сглотнул три раза.
— Какое отношение это имеет ко мне? — спросил он, искренне не понимая, в чем дело.
— Ну вот только не начинай снова, Омер. Тебе ведь сейчас не до игр. Слишком дорогое развлечение для тебя.
Он был напуган, причем напуган до смерти, но, несмотря на это, продолжал сопротивляться:
— Что еще за игры? Вообще не понимаю, о чем вы говорите.
Я не повысил голос, даже слегка не изменил его.
— Ты, оказывается, и в Афганистане успел побывать…
Он больше не сопротивлялся, и я уже подумал, что он расколется, но в этот момент Омер заупрямился:
— Неправда все это. Я никогда не был в Афганистане.
Я указал на папку, лежавшую на столе:
— Но ты не это говорил в своих показаниях два года назад…
Какое-то время он не знал, что ответить.
— Это не мои показания, — выговорил он в конце концов. — Меня заставили это сказать… Сами все записали. Потом меня пытали и только так заставили поставить подпись…
Тыльной стороной ладони Али влепил ему по голове.
— Говори правду! Значит, мы тут пытками занимаемся, да?
От удара Омер непроизвольно подался вперед.
— Ай! Нет, я не про вас говорю… Я про тех, кто заставил меня подписать показания.
Возможно, все и правда было так, как он говорил… А может, и нет. Скорее всего, после кровавых атак, которые устраивали экстремисты «Аль-Каиды», наши спецслужбы и правда вели себя очень жестко в отношении радикально настроенных исламских боевиков. Тем не менее Омер мог ходатайствовать о том, чтобы показания были отклонены прокуратурой, но он этого не сделал.
— Тебе виднее, Омер… — сказал я, закрывая папку. — Полагаю, наша работа на этом закончена.
Я повернулся к напарнику — нужно, чтобы он помог мне доиграть эту сцену.
— Похоже, ты прав, Али, ничего не поделать. Когда, говоришь, подъедут американцы?
Он умело подыграл мне: такой реплике позавидовали бы лучшие актеры: