— Свет… Где включается свет?
Тарык щелкнул выключателем за шторой. Засияла огромная люстра, и перед нами предстал роскошный кабинет, в котором преобладали красный и желтый цвета.
Я быстро направился к столу времен не-помню-какого-там-Людовика. Тарык удивленно наблюдал за мной. Осмотрев стол, я не увидел ничего, что хотя бы отдаленно было похоже на ежедневник. Выдвинул верхний ящик: чернильница с набором ручек, чистый блокнот, четки с серебряной кисточкой, в задней части ящика — нераспечатанная коробка сигар, позолоченная зажигалка…
— Что вы ищете, инспектор? — Должно быть, я посмотрел неласково, поэтому парень боязливо пояснил: — Я мог бы помочь, если бы знал, что именно вы ищете.
— Ежедневник… Я ищу ежедневник Адема-бея… Тот, в который он заносит все свои встречи…
Пребывая в полнейшей уверенности, что он ничем мне не поможет, я, не договорив, потянулся к нижнему ящику.
— Он вон там, — вдруг отреагировал Тарык, указывая на ежедневник в черной обложке, который лежал по соседству с журналом «Турецких авиалиний» на маленьком столике слева от кресла, где утром сидел хозяин роскошного кабинета. Мое мнение о Тарыке моментально изменилось в лучшую сторону.
Взяв ежедневник, я начал листать страницы: последние четыре дня Адем Йездан ничего не записывал, все страницы были пустые. Так, суббота… Тут что-то было написано неразборчивым почерком. Но сколько бы я ни напрягался, не мог прочитать ничего.
Я протянул ежедневник Тарыку.
— Взгляни, у тебя получится прочесть?
Он взял ежедневник и посмотрел на строчку, которую я показал.
— По… попугай… Тут написано «попугай», инспектор… Да, а рядом, наверное, «ветеринар». Двенадцать… Должно быть, время встречи…
Я тут же вспомнил. Адем говорил что-то про попугаев… кажется, его ветеринар нашел для него новую пару, и он собирался поехать за ними. Значит, последним, кто его мог видеть, был ветеринар. Но где эта лечебница?
Вдруг Тарык, как будто прочитав мои мысли, сказал:
— Балат. Здесь написано Балат. Скорее всего, он должен встретиться в двенадцать часов с ветеринаром в Балате…
С того момента, как охранник упомянул Балат, я его уже не слышал. Ветеринар в Балате! Неужели наш Демир? Да нет, этого просто не может быть!
Я заметил, что Тарык с удивлением смотрит на меня: должно быть, мое лицо побелело.
— Что с вами, инспектор?
— Ничего! — сказал я, забирая ежедневник у него из рук. Может, этот болван что-то не так прочитал? Я надел очки: мне нужно было убедиться самому… Сначала я разглядел две буквы «а», потом «т»… К сожалению, Тарык оказался прав, последнее слово — Балат, в этом не было никаких сомнений. То есть когда Адем при мне упоминал ветеринара, он имел в виду Демира? Но если бы так и было, разве Демир не рассказал бы мне об этом? Постойте-ка, с какой стати? Откуда ему знать, что в расследовании, которое я веду, замешан Адем Йездан? Нет-нет, не думаю, что здесь есть какая-то связь. Должно быть, просто совпадение. В конце концов, Демир не единственный ветеринар во всем Балатё!