– Нечто, что человечеству не под силу вылечить…
«Не под силу вылечить». Вердикт вынесен. Не хватало только удара маленького молоточка.
– Что ты хочешь этим сказать? – глаза девушки стали наполняться влагой.
Оскар покрепче сжал ее ногу:
– Единственный шанс на спасение – стать сибаритом.
Дыхание сбилось. Весь этот разговор теперь казался самым настоящим кошмаром.
– Ты не можешь сейчас говорить это все на полном серьезе, – отнекивалась Анна. – Это бред.
– Дорогая, поверь мне, я бы очень хотел, чтобы так оно и было. Но, к сожалению…
– Нет! – она вновь подскочила на ноги, отталкивая отца. – Ты хочешь сказать мне, что мы все умрем, если не станем сибаритами? И при этом правительство молчит? Операцию даже не начали равнять к обязательной процедуре! Такими темпами не все успеют пройти ее до распространения этого твоего смертельного вируса!
Оскар смотрел на Анну глазами, полными печали:
– Так и есть, дорогая. И это не случайность.
Теперь Аннабелль наконец-то все поняла. У нее никогда не было панических атак, но сейчас она почувствовала, словно все ее существо пропитал леденящий душу страх.
– Не смей говорить мне, что мы сознательно собрались угробить несколько тысяч жизней, – она начала отходить назад с трясущимися руками.
– Несколько миллионов, – обреченно подтвердил мистер Эванс.
Глаза Анны широко распахнулись, а рот непроизвольно приоткрылся.
– Только не нервничай, – Оскар приподнялся вслед за дочерью, выставляя вперед ладони.
– Не нервничай?! – Аннабелль почти что кричала. – Если ты не хотел, чтобы я нервничала, тебе не следовало говорить всего этого!
Мужчина продолжал сохранять спокойствие:
– Было бы лучше, если бы я лгал?
– Господи, – девушка схватилась за лоб. По щекам стали скатываться соленые капли.
– Дорогая, – отец тут же притянул ее к себе, ласково поглаживая по волосам. – Все будет хорошо.
– Как ты можешь так говорить, – рыдала Анна. – Возможно, все люди, которых я знаю, умрут из-за этого, – сердце вдруг неприятно кольнуло, и она подняла голову, – господи, а как же мои друзья? Папочка, что будет с ними?
– Не переживай, я позабочусь о твоих друзьях, – твердо промолвил Оскар. – Как я уже сказал – я не последний человек в верхах.
– …а их семьи, – у Аннабелль вновь началась мигрень, – господи, они будут разбиты, когда узнают…
– Ты не должна им ничего говорить, – тон мистера Эванса вдруг стал очень жестким.
– Но…
– Анна, это не просьба, – его пальцы сильно стиснули плечи дочери. – Ты понимаешь, что начнется, если эта информация просочится в массы?
– Пап, я…
– Ты понимаешь? – строже повторил Оскар, слегка встряхнув ее.