– В тебе неконтролируемая тяга защищать Паркер или тебя действительно настолько сильно задел поступок Винса? – она вопросительно приподняла плечи, все еще не сдвигаясь с места.
– Утаивание – это видоизмененная ложь, – категорично заявил Купер, вскидывая подбородок. – И это самое худшее, что может сделать по отношению к тебе твой соулмейт. Тем более истинный!
Аннабелль мигом бросило в жар. Она болезненно сглотнула, оттягивая ворот своей водолазки.
– Он не хотел ставить ее в неловкое положение, – заступилась за Беккета Эванс.
– Нет, он просто боялся узнать ее мнение в связи со сложившимися обстоятельствами, – парировал Стивен, принимая сидячее положение. – Это было ради него самого, не ради нее.
– Ты не можешь сказать наверняка, – Анна в буквальном смысле слова отмахнулась от юноши, хватаясь за лоб.
Это ввело Купера в ступор. В его взгляде появилась нотка недоверия. Тем временем за окном уже стало темнеть.
– С каких это пор ты на его стороне в этом вопросе? – он покачал головой.
– Я ни на чьей стороне, – настаивала Эванс, курсируя по комнате. – Я считаю, что нужно рассматривать ситуацию с точки зрения каждого участника.
– Я чувствую то же, что и ты, – строго откликнулся Стив, меняя тему разговора. – Ты не можешь меня обмануть, если не можешь подавить свои чувства.
– У меня в голове полный бедлам с тех пор, как мы не попали на соревнования! – оправдывалась Аннабелль, ощущая, как весь фасад ее уверенности рассыпается. – Почему ты вечно пытаешься связать все в одно…
Юноша поднялся на ноги:
– Потому что чувствую, как мои нервные клетки исчезают с каждым новым твоим словом, – от обычной мягкости Купера не осталось и следа. – Что происходит?
– Прекрати, Стив, – Эванс теперь запустила обе руки в волосы, продолжая держать дистанцию. – Меня нервирует твой допрос.
– Тогда скажи мне, что твой секрет никак меня не касается, – он все равно подошел в упор, резко подняв плечи на долю мгновения. – И тогда я отстану.
Аннабелль опустила ладони и подняла на него глаза. Между ними почти не осталось расстояния. В гостиной было совсем тихо. В отличие от головы Эванс – там звучал белый шум. Напряжение, возникшее между двумя истинными, можно было резать ножом.
– Это никак тебя не касается, – твердо заявила Анна через несколько секунд.
Сердце неприятно закололо.
– Ты лжешь, – бескомпромиссно ответил Купер, отступая назад.
Его движения теперь были совершенно противоположны плавным – развернувшись прямо на ходу, он ударил воздух.
– О боже, Стив, почему ты так завелся? – на повышенных тонах промолвила Эванс, возвращая своему образу нотку стервозности.