Грир легко убедил трех братьей – Сэмюэля, Джозефа и Лероя совершить это убийство. Рарогов не пришлось даже уговаривать, достаточно было назвать им сумму. Для них это были легкие деньги. Почувствовав их вкус, рароги уже не расставались с Гриром. Они стали членами его команды, команды пакетбота «Летучий Эльф». Вместе они грабили, убивали, топили корабли. Но почему-то не разбогатели. Деньги текли между их пальцев, как будто это был золотой песок. К рукам не прилипало ни крупинки.
В первые годы Грир совмещал танцы и пиратство. Но, не отдавая себя ни одному из этих дел целиком, он не мог достичь совершенства нигде. Он все чаще начал проигрывать на паркете. А затем он сделал свой выбор. Танцор умер, родился морской пират. Но, по сути, поменялись только декорации. Он оставался все тем же Гриром – самовлюбленным гордецом. Только сначала он был известным танцором, а теперь стал знаменитым пиратом. С одной маленькой поправкой – как танцора, его знал весь мир, а как пирата – только Фергюс. Но если раньше Грир зависел от своих зрителей, их желания платить деньги за билеты на его концерты, то сейчас он стал целиком зависеть от эльфа, от его расположения и щедрости.
Поэтому, когда у Грира появилась возможность разбогатеть и оборвать золотую нить, которая связывала его с Фергюсом, он решил воспользоваться ею, чтобы снова изменить свою жизнь. Он устал от пиратства, от моря, от своей зависимости от Фергюса. И чтобы избавиться от всего этого, надо было только напасть на торговое судно, перевозившее золото, и отправить его на дно, предварительно перегрузив золото из его трюма в трюм пакетбота. Все как обычно. Кроме одного – он не собирался ставить об этом в известность своего компаньона, Фергюса. И уж тем более делиться с ним добычей. Впрочем, добычей он не делился с Фергюсом уже давно. А поскольку тот молчал, то и Грир не заводил об этом разговора. Члену Совета ХIII, кем стал за это время Фергюс, не пристало мелочиться и зариться на черствый хлеб пирата. Так считал Грир. А что думал Фергюс… Никто и никогда не мог проникнуть в мысли этого замкнутого и вечно хмурого эльфа. А Грир даже и не пытался. Во всяком случае, последние пятьдесят, если не больше, лет.
– Фергюс, Фергюс, – укоризненно покачал головой Грир, поднявшись на капитанский мостик. – Как мне тебя сейчас не хватает! Некому даже отдать команду поднять паруса. Но поскольку ты все равно не стал бы ее выполнять, то нечего и горевать о том, что тебя нет. И, надеюсь, уже никогда не будет в моей жизни. Будь ты проклят вместе со своей ненавистью к людям! Кстати, мое проклятие – ирландец, который отнял у меня победу, умер полвека тому назад в одной из больниц Дублина. От старости. То же самое будет и с твоими врагами, Фергюс. Ты переживешь их. Так зачем все это? Я разрываю наш контракт! Отныне каждый сам за себя. Мой враг давно мертв. Со своими врагами разбирайся сам!