И Борис, насвистывая, умылся, поплескав на себя водой из допотопного медного умывальника, стоявшего в углу, натянул, за неимением других, запачканные после вчерашних приключений джинсы, пригладил встрепанные волосы ладонью и вышел из комнаты. У него не было ни документов, ни денег, ни одежды кроме той, что на нем – все это кануло в морской пучине, когда его лодку раздавило неизвестное судно, но зато он сохранил жизнь, бодрость духа и веру в будущее. А это было намного больше того, что он потерял.
Он вышел в полутемный коридор. В конце его была открытая дверь, в помещении горела свеча, отбрасывая на стены причудливые тени. Голосов не было слышно, но Борис все-таки заглянул и увидел, что за столом сидят Аластер, Скотти и неизвестный ему мужчина средних лет. По всей видимости, это был техник Крег, наконец-то спустившийся из своей комнаты, которая, как уже знал Борис, находилась где-то на самом верху башни. Они играли в лото. Перед каждым игроком лежали по четыре карточки с цифрами, которые они закрывали крупными жемчужинами. Мешочек с выточенными из дерева пузатыми бочонками был в руках у Скотти. Она доставала из него горстями бочонки и ставила их на карту или небрежно опускала на стол. Аластер и Крег закрывали цифры жемчужинами – один черными, другой белыми. Перед Скотти была кучка из розового, самого дорогого по стоимости, жемчуга. Аластер радовался, как ребенок, когда ему удавалось закрыть цифру. Крег играл, сохраняя на лице невозмутимость сфинкса.
Борис, войдя, радостно произнес:
– Добрый всем вечер!
И только услышав свой голос, прозвучавший, словно иерихонская труба, он сообразил, что игра велась в полнейшей тишине. Даже Скотти не открывала рта. Но предела способности удивляться Борис достиг уже давно. Да и Скотти тут же громко объявила, достав из мешка очередную горсть бочонков:
– Барабанные палочки!
Аластер радостно завопил:
– Квартира! Ссыпай все обратно, Скотти! Кричи по одному!
Крег привстал и слегка поклонился.
– Техник Крег, – церемонно представился он. – К вашим услугам.
Борис протянул ему руку. Рукопожатие у Крега было слабое, а ладонь мягкая, как у женщины. Да он и сам был невелик, едва доставая макушкой до подбородка Бориса, хотя и возвышался над Аластером и Скотти на целую голову.
– Присаживайтесь к нам, – предложила Скотти. – Вчетвером играть веселее.
– Я бы с удовольствием. Но, я вижу, игра идет по крупному. А у меня, как говорят, в одном кармане вошь на аркане, в другом блоха на цепи.
– И это вы называете игрой по крупному? – удивился Аластер. – Да, как измельчал народ! Помню, когда мы играли по вечерам на Фаросском маяке – так тогда золото действительно текло рекой. Птолемей, царь Египта, расплатился с Состратом золотыми слитками…