***
Что-то я много себе нафантазировала. Горько усмехнулась, вытирая потекшую слезу на висок. Говорят, если смотреть на огонь, тогда успокаиваешь взыгравшие нервы, но как-то меня это не пробирает. Легкое потрескивание в ветках вторит моему сердцу. Огонь уничтожает их, выпаливая в пепел, в пустую пыль, от которой и следа не останется, если пустить по ветру. Я ощущала себя сейчас этим пеплом. Выжженным, легким, невидимым и никому не нужным. Наши тела были так горячи, а души открыты, что я грешным делом подумала о том, как нам будет хорошо вместе и дальше, но Илиан только одарил холодным отрешенным взглядом, в спешке прячась под одеждой. Я чувствовала себя в тот момент продажной шлюхой, которую поимели не по любви, а по навеиванию желания в мужском организме.
Он толком ничего и не сказал, даже не улыбнулся, а мне так хотелось нежности, хотелось крепких объятий у груди. Мне не хватало тепла и ласки. Шморгнула носиком.
Для чего я вообще родилась на этот свет? Родителям я была нужна для галочки. Это доказывает и то, что до сих пор они не пытались выслать поисковый отряд на мои поиски. Они не думали обо мне, я была их обузой. В груди стало невыносимо больно. Но больнее было от ощущения покинутости и одиночества рядом с Илианом. Я и стала-то стервозной фифой, только потому, что так мне было легче принимать отношение окружающих ко мне. Я не хотела подпускать к себе близко никого, только что бы потом снова не оказаться в одиночестве всеми брошенной. Мне отлично жилось в своем мире с собой.
Но эти несколько дней все перевернули во мне. Я перестала ощущать себя неуязвимой. Сильная аура повелевающего голоса, тихого, но строгого, заставляла меня прислушиваться к нему и порождала желание спустить свою невидимую корону с головы, которая плотно вросла в меня. Серые глаза умели быть не только ледяшками на смуглом лице, но и осыпать теплым серебряным дождем, в котором я искупалась всего несколько минут назад. Внутри тела сжалась каждая клетка, вспоминая совместный оргазм. Тихий стон у ушка и теплое дыхание на коже. Частичка Илиана все еще была со мной рядом, она была на мне.
Ночь становилась глубже, темнее. Птицы не нарушали покой, водопад словно прикрутил звук, делая свою бурлящую мелодию тише. Илиан подошел к костру, подкинул еще пару веток в него. До утра должно хватить. Вивьен мирно спала на сложенных у щеки ладошках. Высохшие слезы в отблесках костра отсвечивали тонкими ручейками на лице. Носик припух, как и губы, которые так и хотелось поцеловать. Грр. Черт! Парень отвернулся спиной к костру, пытаясь найти удобную позу для сна, но ему это не удалось. Сон пришел к нему быстро, но спокойствие покинуло его и там.