–Твои глаза говорят об обратном. Что произошло?
–Ничего серьезного.
–Я сомневаюсь. Идем в кабинет и поговорим.
Мелкими глотками, вино растекалось по горлу, оставляя сладковато-терпкий привкус во рту. Сержио наблюдал за Ровеной, ожидая, что она начнет разговор, но она молчала. Взгляд блуждал по хрустальному бокалу, рассматривая радужные блики. Ее напряженные губы, только раз дотронулись до бокала.
–У тебя проблемы с кем-то из гарема?– Лишь бровь, слегка дернулась при произнесенных словах.– Я же тебя предупреждал, а ты меня не слушала.
–Я никого больше не пленила. Жокей был последним.
–Он и есть причиной твоих грустных глаз?– Она молчала, продолжая рассматривать кроваво-красную жидкость в бокале.– Это так, Ровена?
–Да, Сержио.– Признание прозвучало очень тихо, но, сколько боли было в ее тоне.– Он очень упрямый и гордый. Я испробовала все методы, но он держится.
–За этим кроется еще что-то.
–Что именно?– Она подняла на него удивленный взгляд.
–Похоже, что ты влюбилась.– Уголок рта приподнялся в легкой улыбке.
–Что за чушь? Ты ничего другого не мог придумать?
–Я не придумал. Все написано у тебя на лице.
–Как я могу влюбиться в человека, который меня выводит из себя?– Голос ее окреп, и в глазах заплясали золотые огни.– Я забыла, что это такое. К мужчинам я отношусь только, как к инструментам для удовлетворения своих желаний. Я пользуюсь их телами и выбрасываю за ненадобностью. Никогда в жизни я больше не полюблю, я очерствела.
Сержио наблюдал, как щеки Ровены порозовели от накопившейся ярости, глаза метали молнии. Он еле заметно покачал блондинистой головой.
–Ты сама себя загнала в ловушку.
–Я из нее скоро выберусь.– Она сделала большой глоток вина. По приличиям этикета это было недопустимо женщине ее положения, но к черту приличия, она давно их забыла.
Этот день оказался для нее трудным. Мысли тяжелым грузом тяготили ее голову, даже, прогулка на Фоге, не принесла успокоения. Ровена должна была принять окончательное решение и сделать это так, что бы никто ни смог, потом к ней подкопаться.
Как-то очень быстро вечер опустился на землю, убаюкивая цветы и листву на деревьях. Ровена стояла у открытого окна, приглаживая ладонью, гроздь глицинии. Сиреневый водопад струился по ее мягкой коже. Дверь отворилась, и в комнату ввели Клифа.
–Девочки, можете быть свободны.– Она не спешила оборачиваться и, лишь, только, когда двери закрылись, Ровена повернулась и посмотрела на мужчину.
Он напомнил ей огромное дерево. Прямая осанка, вновь, напомнила о непокорности. Стальные мышцы, натягивали бронзовую кожу, связанных рук. Широкая грудь плавно спускалась в упругий живот, и все это держалось на длинных крепких ногах. Она стояла и, молча, рассматривала его.