Двери за дружинником закрылись, щёлкнул запираемый засов, парень остался один. Голова болела, правда боль утихала, наверняка действовала пыльца лесовика. Лад помнил как священник спросил его что-то, а потом мрак. Юноша догадывался, что опять случился приступ, и его все-таки признали виновным, но пощадили. Но кто знает, что лучше каторга на руднике или же смерть от меча…
Среди ночи Ладимир проснулся, а беспокойный сон улетучился. В голове зудело, будто там рождалось что-то неведомое. Вдруг парень будто увидел себя со стороны. Грязный, побитый и в кандалах он лежал на боку, глаза открыты, но будто не живые. «Умер» – подумалось юноше. Миг и он опять ощущает тело, но как-то по-новому.
«Тихо. Не пугайся» – прозвучало в голове.
«Ты кто?» – спросил Лад, мысленно обращаясь к голосу, он смекнул, что это и есть виновник всех несчастий.
«Ты и так уже решил, – виновник несчастий»
«Извини»
«Хорошо, но слушай меня внимательно. Помнишь ночь, когда твоя мама убежала? Я её позвал и она пришла, но нужен был ты…»
Миг длилось молчание, Лад выжидал чтобы не спугнуть разговорщика.
«Есть договор – мы должны уйти. Но меня обуздало безумство. Раньше я не верил в то, что такое бывает. Мы столетиями были почитаемы…»
«Скажи кто ты и кто это вы?»
«Честно, я боюсь, но раз начал, то знай Перун я. Ты не бойся, не демон. То урочище, где ты пролил кровь, в ранние времена было посвящено мне»
«Хорошо. Но зачем тебе я? Ты же бог…»
«Забавно. Да, но я был богом. Силы покидают меня, мне надо уходить, а ты должен помочь»
«Должен?»
«Конечно. Ведь я уже не тот, что был. Новая вера пришла в этот мир, а наше время истекло, пора смирится и уйти. Мне жаловались мои братья и сёстры, что безумие овладевает ими, а я не верил, теперь на себе почувствовал»
«Расскажи детальней, я обещаю, что помогу как смогу»
«Это происходит так: сначала эти приступы как обычная злость, но они учащаются и переходят в безумие. Я знаю почему это случилось. С юга пришло знание и новая вера, нас попросили уйти, братья и сёстры сразу решили, что бороться нет смысла, ведь боги – плод людской веры, без неё боги умирают. Умирают долго, впадая в безумие, уменьшаясь, сила покидает их – вот сегодня я не смог защитить тебя. Я всегда был упрямцем, долго сопротивлялся, но чувствую, что сил нет, люди забывают нас, а веры тех кто ещё помнит и будет помнить, хватит только на жалкое существование. Мы решили уйти, все ушли, они пообещали ждать меня на горе близ реки Данаприс. Я остался, чтобы посмотреть на мир в последний раз, но безумие обуздало меня ещё раз…»