– Нам не наваляют? Ну то есть это можно вот так ходить? – встревожилась я, поняв, куда мы путь держим. – Вы прямо туда хотите э-э… – я потыкала пальцем. – Там что?
– Собственно дворец и есть, – ответил Дезмонд. – Не переживайте, только пройдем через левую дверь.
Через левую – это в смысле, хмыкнула я, она слева или это в значении «какая-то не такая»? И что нам будет, если нас там прихватят?
– Виктория, я не стал бы так бездумно подвергать вас риску, – успокоил мои невысказанные мысли Дезмонд. – Поверьте, я нахожусь тут абсолютно законно и спокойно могу вас туда провести.
– Почему? – набычилась я.
– Потому что я заместитель управляющего заповедника. А вы и есть тот самый управляющий, – пояснил он. – Виктория, это практически министерская должность. Ну как вы считаете, насколько было бы реально вам получить покровительство от его величества, если бы он о существовании заповедника только догадывался? Это же международный проект! И попечители, если вы не обратили внимание, половина иностранцы и даже говорят на нашем языке не слишком хорошо.
И тут я вспомнила.
– А почему я так хорошо говорю на вашем языке?
Дезмонд вздохнул и пропихнул меня под очередную арочку. Я успела ее рассмотреть – два крокодильчика, ну или не крокодильчика, в изумрудной подсветке обнимаются. Ну хорошо, раз арочка с животными, то я не возражаю.
– Это эффект межмирового телепорта. Точно так же мы понимаем язык той местности, куда попадаем. Ну… Относительно.
– А, вот оно что… – протянула я. – Вы говорили по-русски с каким-то странным акцентом. Я даже подумала, у вас где-то переводчик встроен. Нашептывает, а вы повторяете.
– Могу вас обрадовать, но вы тоже говорите по-андорски с акцентом, – подмигнул мне Дезмонд. – Но разве это важно? Главное, что вас понимают.
Сначала я хотела расстроиться, но потом вспомнила, что мои попытки говорить даже на английском в принципе были обречены на провал. Понимать меня отказывались и тогда, когда я извлекала из себя просто заученные фразы. А тут было бы необходимо выучить совершенно чуждый язык! Ради работы мечты я бы попыталась, но получилось бы или нет – это загадка.
Там, где мы теперь шли, людей уже не было. Частный парк – так бы я назвала эту местность. Невысокие деревья, подсветка дорожек – что-то светилось, как наши фонарики на солнечных батареях, цветы, статуи и ночные бабочки, которые носились туда-сюда. Но в целом в этом парке было темнее, чем в части для посетителей, разве что по мере того, как мы шли, загоралось все больше фонариков и светили они несколько ярче. Удобно же! А еще над нашими головами была рассыпана едва заметно мерцающая сетка.