А потом был переезд в убитую однушку и обучение в специализированном центре, страдать по Соколовской больше не было времени. Перед тем, как приступить к работе, мне предстояло пройти кучу разных курсов, словно меня готовили в космонавты: правовая, физическая, огневая подготовка, рукопашный бой, нормы гто, ситуационнные тренировки по отражению нападения и многое другое. Я чувствовал себя Рэмбо или Джеки Чаном, а главное, я был в своей стихии. Память об армии была ещё свежа, я был в хорошей физической форме и тренировки давались мне легко, в отличии от некоторых бедолаг, которые уже в начале дня сидели с языком на плече. Люблю таких мамкиных пирожочков, в армии им от меня, конечно, крепко влетало, но в конце-концов хлипкие додики превращались в настоящих, выносливых парней.
Спустя две недели после начала подготовки, меня наконец-то допустили до работы. Я был полон энтузиазма и скорее рвался в бой. Не знаю, кто считает, что работа инкассатором скучная и не интересная, по-моему, сплошная романтика. Правда из Капотни было далековато добираться до базы, приходилось очень рано вставать, но каждый день я шёл на работу как на праздник. Я приезжал, проходил медосмотр и инструктаж, переодевался в форму, надевал бронежилет, вооружался, получал кучу необходимых документов и атрибутов, садился в бронированную тачку и ехал по маршруту. Как будто я в какой-то компьютерной игре. Новенькие могут работать только в составе опытной бригады, что мне было только на пользу, так риск накосячить значительно снижался. Первое время я ездил с группой и мне совсем ничего не доверяли, только стоял с открытой варежкой и глазами хлопал, но спустя ещё пару недель мой напарник Михалыч с барского плеча позволил мне менять кассеты в банкоматах или забирать выручку у мелких кредитных организаций. Михалыч был здоровенным мужиком средних лет с усами и рыжей бородой, похожий на викинга. Со стороны мы смотрелись как Астерикс и Обеликс, это меня дико смешило, но мой напарник был напрочь лишён чувства юмора и шутки мои не понимал. Однажды, мы приехали за выручкой в ювелирный салон, я был там впервые. Мы зашли в здание, я протянул тетеньке документы, а она мне говорит: «Ты новенький чтоли? А где Игорек?». Я посмотрел на неё очень серьезно и отвечаю: «Так умер Игорек, на задании». А сам гогочу про себя, как резаный. Тетка сделала печальное лицо, отдала обратно документы и деньги, и мы с напарником вернулись в машину. И тут Михалыч выдаёт: «А я думал, он в Питер переехал, а вон оно что…».
А на следующий день мне такая затрещина прилетела, когда Михалыч рассказывал как позвонил жене Игорька выразить соболезнования, а тот оказался жив-здоров и ел в этот момент куриную лапшу. Так, я понял, что посмеяться на работе мне будет не с кем.