Я сощурилась, посматривая на Итара.
– Я бы и сам не верил в это, метелочка дорогая, да только стали гибнуть по ночам в лесу люди, и злая сила, чужая и жестокая, живет в нем. Говорят, это дух злой колдуньи не находит покоя, жаждет мести после смерти, все еще надеется получить артефакт…
Тут Итар поднялся, почесал макушку и заявил:
– Слушай, а ведь сработало!
– А ты сомневался! – отозвалась я, гадая, что из этой истории правда, а что – выдумано.
Сила после смерти не позволит колдуну или ведьме задержаться, сразу отлетит душа к грани, если только что-то ее не удержит. Получается, дух темной колдуньи жив? И за годы, напитавшись магией, не просто стал сильнее, а усилил проклятье, пробудил его? Или, может, выжила сама колдунья?
Маги ведь могут жить долго, примерно до двухсот лет, если сильны, ведьмы – и до пятисот, потому что в них не просто пробуждается сила, она переходит из поколения в поколение, умножается, и со смертью одной ведьмы в семье, переходит к другой. Моей маме досталась сила от прабабушки, а мне – от бабушки. Когда матушка умерла, я была уверена, что именно Мариса получит ее дар, но магия перешла ко мне.
Никто не знает, почему сила сама выбирает владельца, по какой причине. На этот выбор, сколько в древности не пытались проводить ритуалов, сколько не выдумывали заклинаний, ничто не способно повлиять. Так умноженная несколькими поколениями сила перешла полностью ко мне. Я потому и справилась с проклятьем Итара, что во мне жил дар всех моих предков, хотя опыта и мастерства еще не настолько набралась, потому помощь Риона и понадобилась. Да и в тот момент моя сила была слишком мала, не успела пополниться после перелета и чароплетства.
Другое дело – маги. Они с даром рождаются, с ним же и умирают. Можно забрать у чародея силу при жизни, но никогда не получить ее после смерти, она развеивается и никогда не ищет себе нового владельца.
Тут было о чем подумать.
– Ладно, надо разобраться с заданиями, что оставил твой брат.
Я вчиталась в список, в задумчивости почесала нос и заявила:
– Сначала тебе все же придется показать мне замок.
– Конечно! Там такие башни у нас и…
– Дымоходы будем считать, – оборвала я его восторги.
– Что?
– Рион велел. Вот сегодня и начнем.
– А потом что? – опасливо косясь на лист, поинтересовался Итар.
– Отправимся латать крышу в семнадцати местах. Она у вас, оказывается, протекает.
Итар открыл рот, закрыл, молча подошел, заглянул в лист и озадаченно почесал макушку.
– Вот сейчас письмо сестре отправлю и пойдем, – пояснила я.
Через полчаса мы покинули мою комнату. Я с котелком и метлой, летящими следом, шла чуть позади Итара, показывающего дорогу.