– Ещё топор, теперь узнаю, только ссохшийся и поседевший, везде покрылся белыми пятнами, – заметил я.
– Правильно. Он из железа, века пролежал в земле. А ты знаешь, что вода или влага заодно с кислородом съедают железо, как гусеница – яблоко?
– Знаю. У нас на даче много таких гвоздей.
– Лев, представь острый наконечник стрелы, годный для дальнего боя, а потом найди его на витрине.
– Нашёл!
– А тут над седьмым и восьмым номером кольцо и горсть бусин. Кажется, невзрачные, но, уверяю тебя, за бревенчатыми стенами и вместе с льняной одеждой хорошо смотрелись.
– Александра Анатольевна, эти бусины можно перепутать с проколотыми перчинами… Сколько монет! Как копейки и крупнее вроде пяти рублей. Большой клад с «Острова сокровищ»!
– Лев, при каждом правителе чеканили много новых монет, и изображения на них были новые. Например, сорок лет профиль императора Петра I смотрел с монеты, а следующие два года – профиль императрицы Екатерины I, занимавшей престол… Ты носишь нательный крестик?
– Да, Александра Анатольевна, – сказал я и достал из-под футболки крестик.
– Распятье на твоей ладони целое, а найденные археологами – без правой, или левой половины, или без опоры: фрагменты утеряны. Лев, хочешь подержать?
– А можно? Я бы хотел!
Александра Анатольевна попросила молодого человека, смотрителя, позвать хранителя музея. Вскоре, держа в руке ключ от витрины, быстро подошла молодая женщина в кардигане и брюках. Умные глаза, доходящие до плеч каштановые волосы – я сразу узнал в ней человека музейного, увлечённого.
– Смотри, не урони экспонат, – предупредила хранительница и аккуратно отдала старый крестик.
Держа его, я ощутил дух времени и вернул крестик на место сам.
Мы перешли в следующий зал.
– Здесь у нас те ремесленники, без которых жизнь в прошлом, да и в настоящем, стала бы труднее и менее комфортной, – объяснила Александра Анатольевна.
Я очутился на будничной улице средневекового города. Вот каморка сапожника. Он, не покладая мозолистых рук, работает молотком. На столбе развешаны деревянные колодки разных размеров. Ножницы для кожи, кожаные стельки, деревянные каблуки. И уже готовая обувь цвета вороного крыла: тонкая, мягкая и лёгкая, как перо.
Рядом швейная мастерская. Молодая швея в вишнёвом платье до пола и белыми рукавами блузы, прижав к себе плоскую корзину, заполненную необходимыми мелочами, спешит к заказчице. Дверь открыта настежь: куски ткани голубые, вишнёвые, белые сложены на столе; у противоположного солнечного окна другая рукодельница иглой и ниткой подшивает сиреневый плащ; третья подгоняет платье прямо на посетительнице; а сверху – погасший свечной фонарь.