Она напоминала ему о том, зачем он вообще вернулся в Аддон. Город давил на него всей своей громадой, каждой своей улицей олицетворяя совершенные им ошибки. В переулках скитались тени друзей, отмытые дочиста мостовые не мешали ему видеть на них фантомные капли крови. Но глядя на Кайри, за которую он нес ответственность, он убеждал себя, что в этот раз сделал все правильно.
– Вот и все. Не давит?
– Идеально, – похвалил сара, оценивающе глядя на замотанные руки. Мазь работала, снимая боль.
Пока она вытирала руки, он, стараясь не совершать резких движений, со стоном присел на кровать. Ребра трещали, будто доски забора, по которому хулиганистый мальчишка прошелся здоровенной палкой. Кайри ни к чему было знать подробности его вчерашнего «общения» с тюремной стражей. Девушка прислонилась лбом к решетке и сочувственно на него смотрела. Орвис поднял голову, откинул со лба грязные волосы и горько хохотнул.
– Совсем ужас, да? – осведомился он.
Кайри пожала плечами, разглядывая грязный пол и заплесневевшие стены его каменного мешка.
– Столько пройти, чтобы оказаться в клетке. Как-то это несправедливо, – вздохнула она. – Я могу как-то помочь?
– Нет. Не нужно тебе вмешиваться в эту историю, это наше с Шерой дело.
– Что ты сделал, Орвис? – тихо спросила Кайри. – Чем ты это заслужил?
– Я опасный государственный преступник. Я много чего натворил.
– Да, но что именно?
– Ты разочаруешься во мне окончательно, если я тебе скажу, – горько усмехнулся сара.
Кайри явно не любила, когда что-то решают за нее, и возмущенно нахмурилась.
– Ты этого не знаешь.
– Кайри, поверь, лучше тебе не знать, – с нажимом в голосе предупредил он, старясь, чтобы его тон звучал отталкивающе и отбивал желание задавать вопросы.
Кайри обиженно уставилась в пол, но не стала настаивать, и Орвис был ей благодарен. Он не мог так просто рассказать ей о себе и о своей жизни, потому что сомневался, что она когда-нибудь его поймет, а терять их шаткую дружбу он не хотел.
– Хорошо. Это твое право. Что бы ты ни сделал, я все равно не хочу, чтобы ты здесь сидел. Как думаешь, она оправдает тебя?
В ее голосе слышалась надежда, но Орвис скептически ухмыльнулся.
– Кайри, я пошел против королевской власти. Мои шансы оправдаться невелики, особенно если я не скажу то, что они хотят услышать.
– Тогда скажи то, что они хотят услышать, – зеркально ответила Кайри.
– Это не так просто.
– Почему? Ты хочешь свободы или нет?
Орвис знал, что она не поймет: ведь она была из того самого свободного мира, за который он сражался. Он слишком много потерял из-за своих принципов и не был готов изменить им сейчас.