– Да, Ваше Величество.
– Тебя хотят снова изгнать из Рипербаха, Орвис. – произнесла громко Шера. – Что ты можешь сказать в свою защиту?
– Только то, что я раскаиваюсь и сожалею о содеянном, – проговорил после короткого раздумья Изгой. – Я понимаю, что мои действия, поставившие меня перед вашим судом, нанесли невосполнимый ущерб королевству, но все же я прошу простить мою ошибку и дать шанс исправить ее.
– То есть, этим ты пытаешься сказать, что отказываешься от того, что ты пропагандировал на улицах? – спросила напрямую Шера, и в зале стало очень тихо. – Ты хочешь доказать нам, что все твои действия полгода назад, были лишь помутнением рассудка и ты по-прежнему веришь в истинных богов, а также признаешь действующую власть?
Некоторые слова в своей речи Шера произносила с нажимом, подсказывая Орвису, что нужно говорить, и он вслушивался в каждое, боясь неправильно ее понять. Второй возможности у него не будет.
– Да, Ваше Величество, – ответил он. Он чувствовал на себе враждебные взгляды членов Совета Мудрых. – Это было помешательство.
– Совет будет готов рассмотреть твое ходатайство при условии, что ты отречешься от своих убеждений. Ты согласен на это?
Орвис замер. Если бы он ответил честно, то снова оказался бы в пустыне. Однако теперь он был не один: с ним была Кайри, которую он спас, приютил и привел в Аддон. Он не боялся за ее жизнь – многие бы могли позаботиться о ней и без него. Но только он один знал, каково ей было. У них была связь спасенного и спасителя, которую он не мог разорвать и не хотел.
Ожидая суда, он сотню раз прокрутил в голове разговоры с Дарвеллом и Кайри, и наконец, принял свою роль. «Со мной тебя никто не обидит». Кайри – его единственный друг, которого он должен защищать и который защищал его. Ради нее он мог сыграть роль раскаявшегося преступника.
– Да, Ваше Величество, – твердо сказал он. – Нет иной власти, кроме власти короны, нет иных богов, кроме Вандоры, Ванеды и Чандры. Нет иного мира, кроме Хираэт.
Он поднял глаза на Шеру. Она и все присутствующие в тронном зале услышали то, чего давно ждали. На их лицах отпечаталось торжество победителей.
–Мы рады, что ты одумался, Орвис, – произнесла медленно Шера, вглядываясь в потемневшее лицо Орвиса. – Моим предложением Совету является смягчение наказания. Я выдвигаю этот вопрос на голосование. Кто за то, чтобы Орвис получил амнистию и право остаться в Рипербахе, поднимите руки.
Десять рук поднялись вверх. Очевидно, что поддержка Орвиса Шерой сыграла не последнюю роль. Совет всегда доказывал лояльность сильным Королям, а Шера как раз такой и была.