– В Калининград.
– У-у-у,– только и ответили ему.
Перебравшись через кордон, к исходу третьего дня ожидания в очереди, Егор немного отдохнул, плотно покушал и дальше в путь. А пути, оказалось, по стране поболее двух суток, а ведь ему еще и спать нужно, не робот же! Так что вместе с отдыхом он затратил больше трех суток.
Но самое большое разочарование его ожидало на второй границе,
которую ему предстояло пересечь. Вот здесь очередь из машин была, как объявили водителям, восемнадцать километров.
– На кой черт я останавливался, чтобы поспать?– корил он сам себя,– здесь, пока доедешь, сто раз успеешь поспать!
Он уперся своим передним бампером в задний бампер длинномера с польскими номерами.
Водитель – поляк, наверное, частенько ездивший в Россию, отлично говорил по-русски, первым заговорил с Егором.
– Я примерно раз в месяц тут проезжаю. Стоять нам с тобой, братушка, ещё неведомо сколько. Я в месяц больше одной ходки туда-сюда сделать не успеваю, хотя живу здесь поблизости, в Гданьске. А вот ты откуда приехал? С такими номерами машин я еще не встречал здесь.
Егор назвал город.
– А это где? Я когда географию в школе учил, то интересовался вашей страной. Но это давно было и сейчас уже название мне ничего не говорит. Помню только крупные города, да и те, что по дороге встречаю.
– Да. Этот город вряд ли ты по дороге встречал. Ты ведь за Урал не ездил?
– Нет, конечно. Я помню, что это место у вас называют Шебрылья, кажется.
– Похоже, назвал. Наверное, это по-польски так звучит? А вообще-то, Сибирь.
– О нет, нет. Это я не правильно сказал. Сибирь, конечно, Сибирь. Как же я так забыл правильное название!? Мы ещё по истории изучали, что когда Польска была оккупирована русскими царями, то они поляков туда ссылали, хотели себе нашу землю освободить, а нас туда переселить для освоения Сибири.
– Как бы всё было не совсем так. В Сибирь, в самом деле, ссылали много народу, но не для того, чтобы чью-то территорию освободить «для себя». Ссылали всех неугодным властям: политических осужденных, военнопленных разных войн. Чехов, словаков, поляков, венгров в первую мировую. Немцев, румын, прибалтийцев, украинцев – бендеровцев, наших – власовцев, в конце войны японцев. Это уже во вторую мировую. Но ссылали не для освоения Сибири, а в качестве наказания, хотя они этим тоже вынуждены были заниматься, как военнопленные. Целенаправленно на освоение Сибири ехали люди целыми семьями, добровольно. До революции по столыпинской реформе, а в советское время молодежь по комсомольским путевкам.
Во время всей своей длинной тирады Егор видел, что у собеседника созрел полный рот возражений. Поэтому он решил закончить так: