– Вот как? В таком случае, откуда вообще такая уверенность в том, что вы исправите положение? Подумали ли вы, что будет если вы всё-таки нарвётесь на вампира? Как думаете сколько людей погибнет тогда? Так хотя бы есть шанс, что большинство доплывёт до берега, – Палач разомкнула руки и отошла в сторону – Или вы рассчитываете на мою помощь?
Своими наводящими вопросами она породила ещё более нагнетающую обстановку. От напряжения в воздухе нечем было дышать, люди молча переглядывались, задавая друг другу немые вопросы, даже помощник уже не был столь в себе уверен.
– Конечно, мы можем проверить оленя, я даже сама лично это сделаю, если вы этого ещё желаете. Но учтите, что если его кровь в самом деле голубая, то я и пальцем не пошевелю.
– Справимся и без тебя, – бросил помощник капитана. – Если эта тварь вампир, я с него сам шкуру спущу.
– Не вопрос.
И Палач достала из рукава миниатюрный нож сложенный пополам, кротким быстрым взмахом она разложила нож и приблизилась к белошкурому животному вплотную. Зверь отстранился, но был спокоен. Палач посмотрела в белые глаза, могло показаться, что они говорили о многом, но разве могли они в самом деле говорить хоть о чём-то? Лезвие ножа блеснуло, свиснув в воздухе. Олень дрогнул, попытавшись вскочить на ноги, но не смог оторваться от земли. Кто-то на корабле вскрикнул, затем вновь повисла тишина. На глубокую рану поступила кровь, и скула животного окрасилась красным.
Палач почувствовала, как по спине прошёл поток воздуха выдыхаемый абсолютно всеми стоявшими позади неё. Она поднялась на ноги. Выдохнула.
– Твоя взяла, Палач. Расходитесь… все, у нас и другие дела имеются, – хриплым голосом произнёс капитан корабля.
– Но, капитан? Как же остальные?
– Нет, Кальд… она права. На этом всё, – капитан, повернувшись к толпе спиной, сопровождаемый скрипом полов, направился прочь.
Вслед за ним последовали и остальные члены корабля. Лишь помощник ненадолго задержался, сверля Палача проклинающим взглядом.
***
К вечеру всё более или менее встало на свои места, по крайней мере массовых конфликтов больше не возникало. Трупы животных унесли в кладовую на харчи, капитан обещался выплатить компенсацию всем чьё имущество пострадало, а искалеченного деда отвели в местный лазарет. Досталось ему славно, на восстановление у него шансов скорее всего уже и нет.
После ставшей обыденностью прогулки по верхней палубе Палач вернулась на кубрик. Спускаясь по лестнице она более чем явно ощущала свою небывалую немощность: переставлять ноги со ступеньки на ступеньку было заметно не легко. Вечернее тусклое освещение кубрика создавало, на удивление, приятную атмосферу, которую портило всё остальное: смрад, теснота, духота и, конечно, обстоятельства. Спать пока было рано, да ей и не хотелось, так что разгонять скучковавшихся возле коек игроков в карты она не стала. Изможденные и подавленные люди играли в карты, чтобы хоть как-то отвлечь себя от всего дурного, что произошло за всё время плавания.