***
Кардинал Ринальдини вошел в гостиную сенатора, и это было для Марты настоящей неожиданностью. Вот кого она не ожидала здесь увидеть.
– Я так и думал, Марта, что ты не сожгла тогда этот листок. И я, как всегда, пришел вовремя.
Марта присела в придворном поклоне, и Мортыньш низко поклонился. Сенатор также не ждал кардинала.
Ринальдини сел в кресло и сказал:
– Дорого мне стоило это путешествие. Я уже стар, и в карете меня растрясло. Но я знал, что нужно ехать. Мой посланец посетил панну Марту, хотя я предостерегал его от этого шага. Но он всегда поступал по-своему.
– Монсеньор знает все, – Марта еще раз поклонилась.
– Мне нельзя совершать ошибок, Марта. Мне скоро предстоит перейти в лучший мир. Мой жизненный путь почти окончен.
– И падре решил нанести последний удар по мне?
– Удар? – усмехнулся старик. – Нет. Я пришел к тебе, Марта, совсем не потому. Я хорошо знаю, как поступит Федор в той или иной ситуации. И потому пришло время вернуть Марту Лисовскую на службу Ордена!
– Я готова, падре!
– И я не ошибся в тебе. Ты все та же предприимчивая и смелая. Ты готова рисковать и готова принимать решения. Сейчас это нужно.
Марта склонилась перед кардиналом и почтительно поцеловала перстень на его руке…
***
Варшава, 29 августа, 1672 год.
Марта Поланецкая и кардинал Ринальдини.
Кардинал уединился с Мартой в кабинете сенатора Мортыньша. Тот с большим удовольствием предоставил свой дом Ринальдини.
Падре сел в кресло и предложил Марте расположиться рядом с ним. Она приготовилась слушать. Женщина была поражена тем, как изменился Ринальдини. Куда делись его подвижность и властность? Теперь это совсем больной старик, в котором едва теплиться искорка жизни.
– Я сильно изменился? – с усмешкой спросил он, поймав взгляд женщины.
– Падре…
Он поднял руку, прерывая её.
– Я прибыл сюда затем, чтобы направить и наставить тебя, дитя мое. Я остался без последователей, Марта. Меня окружает много людей, но все это не то. Мой секретарь де Ромен, подает надежды, но он слишком молод и вспыльчив. А у меня более нет времени на его воспитание.
– И падре, вспомнил обо мне?
– Я не считаю тебя идеальной, Марта, ибо в тебе много слабостей. Но ты мудрее многих.
– А Федор, падре?
– О, этот человек уникален.
– Уникален?
– Именно так, Марта. Но в нем есть один недостаток.
– Падре, скажет какой?
– Он все равно станет служить Москве. Тут ничего не поделаешь. Таковы они эти русские. Я на короткое время подумал, что годы в Новом Свете изменили его, но это не так.
– Значит, я угадала, когда сказала Мортыньшу, что он предатель?
– Зачем такое громкое слово – предатель? Монтехо никого не предавал. Разве он давал согласие действовать против Москвы? Нет.