Он всё время что-то делал, убирал инструменты, и совсем не смотрел Джесс в глаза. Это раздражало.
– Блок Ц, номер 5, – закончил он разговор.
Джесс поджала губы и отправилась в свою каюту, по пути ей попался капитанский мостик. Она оглянулась, бело-серый коридор, обитый пластиком, оставался пуст. Джесс зашла на мостик, выбрала себе небольшой стол и открыла систему. После короткой процедуры идентификации она могла работать с файлами, записанными в систему шлюпки, покоившейся в грузовом отсеке судна. Джесс открыла запись дрона, перевела её в голограмму, остановила на нужном моменте.
Чёрное объёмное облако казалось сгустившейся тьмой. Пластичное, но при изменении формы становилось заметно передвижение маленьких пикселей, которые Джесс приняла за мошкару. В бокс зашёл Виктор.
– Не отдыхается? – спросил он, грузно опустившись в своё кресло.
– Вы уже изучали мои записи?
– Зачем? На них же нет реактора.
– На них что-то странное.
– Ваше критическое мышление под сомнением, поэтому даже смотреть не буду.
– Нам необходимо перепроверить этот квадрат. Там зафиксировано движение, похожее на мурмурацию.
– Мурмур что?
– Мурмурация – это явление, замеченное среди рыб, птиц, когда они сбиваются в стаи и начинают действовать, как единый организм.
– Ммм.
– Что «ммм»? Надо запустить дрона и посмотреть, кто там! Взять образцы, понаблюдать.
– У нас другая задача.
– Да какая задача! На этой планете уже сотни лет не было замечено животных, а тут мурмурация! Это надо исследовать!
– Вот и отправьте заявку на исследование. После того, как мы найдём и обезвредим реактор.
Джесс встала со стула.
– Ядерщик!.. – в сердцах сказала она.
– Хоть это вам удалось понять.
Она вышла с мостика и пошла к себе в каюту. Бокс оказался просторным, с большой кроватью, а главное – с окном. Но даже окно не спасло утопающего в меланхолии настроения. Спустя тысячу и одну одинокую мысль Джесс заснула.
Утро началось рано. Джесс дёрнулась от громкой команды «Подъём! Через 10 минут завтрак и за работу». Бурча проклятия, она выкарабкалась из кровати, умылась и снова надела форму. Где кухня Джесс не знала, но аромат подогретой и распакованной еды подсказал, куда идти.
Она молча вошла в столовую, решив свести общение с этим ничтожным ничтожеством к нулю.
– Выбирайте в том ящике, – указал он. – С грушей самая вкусная.
Джесс осмотрела пакеты овсянки и выбрала ту, что с клубничным соусом. Подогрела. Открыла. Дрянь, а не соус. Виктор только усмехнулся, уплетая свою кашу, от которой на всю кухню разносился приятный аромат. Джесс храбро доела дрянь, смотря строго в свою тарелку.