– А если не подпишу? – Артём убрал руку от лица и посмотрел на врача.
Тот не ответил. Просто пожал плечами, мол «сам решай».
«Как глупо… Всего один день на Олимпии, а уже травмы».
– Ладно, – пришлось поставить закорючку.
Палец лениво вывел «А.В.» по скользкому холодному монитору. Доктор забрал устройство и похлопал Артёма по плечу. Эхо его шагов безжалостно разрезало тишину палаты и затихло за дверью. Быть в полном одиночестве без связи с близкими – то ещё испытание.
«Я умею ждать, просто будь осторожен» – наверняка, когда Алиса говорила это, то знала, как случится. Как и десять лет назад знала, что за украденную с его пасеки банку мёда, ей ничего не будет. Желание кого-то проучить, наказать, обычно до добра не доводит. Тогда он поступил правильно, сейчас – нет. Тогда она была рядом, сейчас – нет. Артём сцепил зубы и перевернулся на бок. На экране слева, во всю высоту комнаты вверх-вниз прыгали прозвища тех, с кем он вчера прилетел на Олимпию. Пока он валяется в палате из-за собственной глупости, идёт сортировка на расселение. «Рыжий» предательски застыло у пола с 0 очков. Зато «Колян» благодаря победе в гонке на магнодосках стал лидером. Будет жить на самом верху, падла. И первым пойдет в отбор на игру месяца.
Мелькающие на экране лица, графики, рейтинги, баллы – всё слилось воедино, смазалось в сознании. Наверное, с обезболивающим доктор дал и снотворное. Ресницы ведущей ярким оранжевым пятном отпечатались на сетчатке. Через пару минут от палаты осталась лишь малая часть, видимая сквозь щель почти закрытых глаз. И когда они захлопнулись полностью, то Артём видел, как едет на чертовой магнодоске и кувырком падает с неё. Встает и снова падает. А борд всё дальше и дальше от него. Несколько падений и он уже ползёт, не в силах стоять на ногах. Ему во что бы то ни стало, нужно победить во всех соревнованиях.
Прошло два часа. Наступила ночь. Не такая, как дома. Не тёмная с искорками-звёздами на небосводе, а светлая, не-ночная. Как летом на севере. Белая, с тусклым освещением, с сероватым, словно затянутым тучами небом и с хорошей видимостью. Игроки могут соревноваться круглосуточно. Если бы во время полета открывали иллюминаторы, то Артём увидел бы множество огромных зеркал вокруг голубого шара Земли, что направляют свет на оболочку Олимпии, а потом распределяют лучи по всему искусственному спутнику. Но он не видел. Он просто чувствовал себя мухой под огромным стеклянным колпаком.
На экране беззвучно шла трансляция чемпионата по плаванью. Артём сел. Повернулся в одну сторону, в другую. Боль в пояснице изменилась. Теперь тело ныло, словно всё оно – большой синяк, на который давят. Но двигаться можно. Он провел рукой по лбу. Тонкая полоса засохшей крови. Пощупал затылок. Шишка. Когда стоя на коленях на магнодоске он наконец-то добрался до финиша, то упал, ударившись о вытоптанную землю.