— Полетели? — Олеся улыбалась то ли моей неуклюжести, то ли радуясь предстоящему полёту.
— Какой лететь?! — возмутился Казимир. — Парень первый раз в седло сел. Пусть вначале на привязи потренируется. Дубина, неси привязь!
— Не надо, — отказался я. — Ничего со мной не случится. Разбиться — не разобьюсь, а остальное — ерунда.
— Ну как же не надо? Первый раз ведь!
— Ремни крепкие. А Ушастый, ты сам сказал, спокойный. Меня уже много кто пытался убить. Этот зверь точно не справится.
— А, дело твоё, — махнул рукой Казимир. — Только потом не пеняй на меня, что не предупредил.
На самом деле было немного волнительно, сердце забилось сильнее обычного. С парашютом я уже прыгал: мы с женой устроили себе как-то раз экстремальное развлечение. Ощущения, надо сказать, незабываемые. А теперь снова предстояло испытать это чувство полёта. Оно пугало и манило одновременно.
Олеся пришпорила «птеродактиля», вытянула ноги вперёд, уперев их в стремена под нужным углом, и змей, взмахнув широкими перепончатыми крыльями, тут же оказался в нескольких метрах над землёй и стал стремительно набирать высоту.
Мне же Ушастого получилось поднять не сразу. Он долго бегал по площадке, не понимая, что от него хотят, но после четвёртого круга мне всё-таки удалось правильным образом упереть ноги в стремена, и ящер взмыл под облака.
Площадка, змейницы, серые стены и башни, увенчанные огромными баллистами, быстро удалялись. С высоты птичьего полёта передо мной как на ладони предстала крепость со всеми обводами стен и город, приткнувшийся к склону сопки. Одна из башен замка то ли перестраивалась, то ли ремонтировалась. Она была обнесена строительными лесами, на которых копошились люди.
Холодный ветер обдувал лицо, трепал одежду, а за спиной раздавались мощные хлопки крыльев. От высоты захватывало дух.
Я вцепился в поводья, боясь сделать лишнее движение и опасаясь непредсказуемого поведения Ушастого, но тот спокойно и плавно набирал высоту. А Олеся тем временем то кружила над моей головой, то выделывал мёртвые петли и прочие трюки, словно хвастаясь своими навыками.
Решив, что поднялся достаточно, я сменил положение ног, и Ушастый полетел параллельно земле. Теперь можно было осмотреться.
Гряда сопок тянулись с севера на юг, зеленая внизу хвойными лесами. Петляла, огибая холмы, серебристая лента реки. Вдоль неё толпилось достаточно много сёл и деревень с раскинувшимися вокруг полями, размежёванными на узкие полосы. Местность оказалась не такой уж и безлюдной, как представлялась мне изначально.
Впрочем, к востоку от Караузяка поселений почти не было. Лишь вдали, там, где сопки перерастали в островерхий горный хребет, виднелись сторожевые крепости: одна ближе к нам, другая — совсем далеко на севере. Эти крепости, судя по всему, и обозначали черту, по которой проходила граница Светлоярского княжества. В той стороне по-прежнему кружили в небе чёрные точки — наши дозорные. Сегодня горцы не прилетали, и в окрестностях было спокойно.