Чистое везение. Я ведь даже не целился. Второй змеелёт уже положил стрелу на тетиву, и я с силой упёр ноги в стремена. Ушастый рванул внизу. Я вытянул ноги вперёд, чтобы направить змея вверх, и он сменил курс, но так резко, что мои руки машинально вцепились в поводья, и Ушастый развернулся. Я совершенно потерял ориентацию в пространстве и на какое-то время перестал понимать, где небо, где земля, где Олеся, где противник.
Мимо кто-то промчал на большой скорости, чуть не столкнувшись со мной. Я же изо всех сил пытался выровнять Ушастого, но он наворачивал всё более безумные петли.
Воевать таким образом было решительно невозможно. Все силы уходили на то, чтобы заставить змея лететь ровно, на магию просто не оставалось времени. Я понял, что конкретно встрял.
Пытаясь выйти из сложившейся ситуации, направил Ушастого высоко-высоко в небо, чтобы там восстановить контроль над управлением, а потом атаковать противника с выгодной позиции.
Худо-бедно стало получаться сладить с Ушастым. Но когда я обернулся, увидел, что меня нагоняет один из горцев. Он натянул тетиву. Я дёрнул поводья в сторону, уходя с линии атаки, противник пролетел совсем близко. Я швырнул вдогонку сферу — мимо. Одамлар развернулся и выпустил в меня стрелу — тоже мимо.
Взглянув на восток, я увидел, как к нам приближается ещё дюжина летунов. Крепость же осталась далеко позади, и активности в той стороне не наблюдалось. Ситуация явно складывалась не в нашу пользу.
Противник плотно сидел у меня на хвосте. Я дёргал за поводья то влево, то вправо и всячески упирался ногами в стремена. Ушастый вертелся, как волчок, у меня начала кружиться голова, а живот резало ножом. На пути попался воин без синего хвоста на шлеме. Я швырнул в него небольшую сферу, которую всё же успел создать, но промахнулся. Чуть не столкнулся с нашим дружинником. Ящер подо мной взбрыкнул и заверещал по неясной причине. Сам того не желая, я оказался в гуще событий.
Похоже, пора было входить из боя. Всё, что я мог в данных обстоятельствах — это попытаться отвлечь на себя часть сил противника, пока не подоспеют наши. Сориентировавшись, наконец, в пространстве, погнал Ушастого в сторону Караузяка. Летели мы низко, едва не задевая вершины сосен.
Ушастый снова завопил противным голосом и задёргался, пытаясь вырваться из-под контроля. Он полетел совсем в другую сторону, а меня лишь ремни спасли от падения.
Я обернулся. Совсем рядом пролетела стрела со светящимся наконечником. А на хвосте уже были четыре вражеских змеелёта. Отряд, прибывший на помощь противнику, атаковал наших воинов, но часть сил всё же отвлеклась на меня — план сработал. Теперь передо мной стояла задача как можно дольше продержаться в воздухе, ведь если моего ящера подобьют, то эта четвёрка вернётся добивать дружинников. Для меня такой сценарий выглядел весьма паршиво, а для Ушастого — и подавно. У меня-то имелись все шансы выжить при падении с высоты, а вот у бедного зверя, который, по словам Олеси, даже для битв не предназначалось — никаких. Но самое досадное было в том, что имея огромные магические силы, я их не мог применить.