Что это было?! Катька наплела мне про работодателя моралиста, а я уши развесила. Хотя чего на подругу наезжать? Сама тоже хороша. Я машинально потянулась к ноющей от незавершёнки промежности — трусы отжимать можно. Василевская — ты… Прости, Господи. Пережить предательство собственного тела сложнее, чем предательство, например, Вадика. С парнем можно расстаться, а с тем, что у меня между ног, ещё жить и жить. Стукнулась несколько раз затылком о дверь и захныкала. Я висла на голом работодателе, бездумно позволяя себя целовать, чуть до горячего не дошло, а потом вообще дала ему по нахальной физиономии. Нет — всё, это точно конец моей не начавшейся карьеры в Империи.
На трясущихся ногах добралась до шкафа, переоделась в «гражданское», запихнула свои шмотки в спортивную сумку и поняла, что ничего не вижу от застилавших глаза слёз.
— Жень, открой, — Катя за дверью оказался весьма некстати.
Я не хотела, чтобы она видела меня в таком состоянии, да и делиться с ней позором не собиралась. Подруга не уходила, а я не могла остановиться — проклятая солёная влага лилась рекой. Так обидно мне ещё никогда не было.
— Катюх, всё в порядке, — задавив истерику, на пару секунд выровняла голос.
— Не в порядке, — настаивала. — Я знаю. — Пришлось открывать. Катя вошла в комнату, окинула меня скептическим взглядом, покосилась на собранную сумку и замотала головой. Слов не надо, в её взгляде отчётливо читалось — «дура ты, Евгения». Мы в глухом лесу, и даже если мне удастся выйти на дорогу, кому я там нужна, кроме врагов наших? — Расскажешь? — Катюха запихнула сумку с вещами в шкаф и плюхнулась на кровать. — С хозяином столкнулась?
Меня пробрал озноб, за ним окотило горячей волной стыда, и я разревелась с новой силой. Хорошенько наплакавшись в плечо подруги, решилась с ней поговорить. Диалог не клеился. Катя без конца твердила, что все драконы после перехода из одной ипостаси в другую голые — это норма, а я только растерянно хлопала ресницами. Норма, ок… Но кидаться на незнакомую девушку с поцелуями, лезть ей под юбку, бесстыже прижимая к стояку — не норма. Краснела, бледнела, пыхтела и никак не могла ей объяснить. В итоге получилось, что я не так истолковала намерения хозяина и незаслуженно врезала бедняге по морде. Фиг с ним — лавирование между интимными подробностями меня вымотало.
— Жень, ты до сих пор здесь, — успокаивала Катька, гладя меня по голове, — а значит, никто тебя гнать не собирается.
— Может, утром? — я хлюпнула носом.
— Скорее всего, Кир Юрьевич вычтет вину из твоей зарплаты и успокоится.