Яна отлепилась от стены и сделала несколько шагов в ее сторону. Бесшумных и быстрых.
— Ну ты и нервная, — фыркнула, разглядывая ее с откровенным презрением. — И трусливая.
— Совершенно верно, — пробурчала Алена и отправилась на кухню.
Не будет ругаться. Дети — они ведь такие — только повод дай, а подростки — вообще отдельная категория. Переходный возраст, все дела…
— Какого хрена ты наврала? — ударил в спину злой фырк.
Алена непонимающе покосилась на волчицу. Что еще за выходки? Но Яна не собиралась оставлять ее в покое.
— Сказала, что женат, — не сдавалась волчица. — Не женат он и вообще никогда не был! А меня теперь карманных денег лишили! Из-за тебя!
— Сочувствую, — парировала сухо. — Но у меня денег тоже нет и вряд ли будут.
— Так попроси! Он своим шлюхам не жалеет.
Удар был точным и безжалостным. Так могут только дети — сразу на поражение. Алена сглотнула тяжелый ком и с трудом, но ответила:
— Ни за что…
Волчица недоверчиво хмыкнула. Мол, знаем вас. Пусть так, доказывать и рвать на груди майку Алена тоже не собиралась, да и ради чего? Да, она — шлюха. Не по своей воле, но разве это важно?
Грань, за которой ее ждали моральные терзания, опять оказалась слишком близко, и Алена поспешила занять себя насущным.
Не привыкать. Когда день за днем пытаешься выбраться из нищеты и при этом не оказаться в лапах оборотней, невольно учишься жить сегодняшним днем.
Есть на кусок хлеба — и ладно. Прошла удачно смена без ссор и проблемных посетителей — совсем отлично. Психике тоже нужен отдых. Как сейчас — собраться и разложить все по полочкам.
— Ты что это, мыть будешь? — хохотнула волчица, когда Алена подошла к раковине.
— Да, — кивнула, осторожно подхватывая губку.
Кухня выглядела еще стерильное, чем сам особняк. Все хромированное, кафельное, стильное… Во всю стену мозаика ужасно-абстрактная — не поймешь, что там изображено. Кубизм какой-то. И холодильник в углу — как продуктовый склад. Наверняка мясом забит под завязку.
— И мою кружку помой! — не отставала Яна.
— Давай.
Девочка озадачено притихла, но ненадолго.
— Ты больная, что ли?
— Так кружку несешь или нет? Воду беречь надо.
— Больная, — резюмировала волчица и вылетела из кухни.
Алена же приступила к мытью.
А ведь девочка права! Омега — это очень неприятная и дорогая болезнь, с отягчающими симптомами в виде поломанной жизни. И не только для самого пациента, но и его родственников…
Загнанная на краешек сознания тревога оскалила клыки. Только бы Тимоха жив был! Все сделает, но брату поможет! Может, спросить у Леммана? Нет! Только не у него! Нельзя показывать свою заинтересованность. А вот осмотреться очень надо. Алена поставила тарелку на сушилку и развернулась.