Но ей не дали и секунды.
Мир опять кувыркнулся, и реальность вернулась жадным блеском мужских глаз и обнаженными клыками.
А она даже пошевелиться не могла! Сил хватало только дышать и смотреть, как альфа управляет ею, словно куклой.
Запястья опять оказались зафиксированы у изголовья кровати. Их просто прикрутили ремнем!
Альфа когтями прошелся по покрывалу, срезая лоскут, и в следующее мгновение на глаза упала самодельная повязка.
— М-м-м! — но ее жалкий протест оборвали поцелуем.
Долгим, требовательным и таким горячим, что между ног стянуло тугим узлом возбуждения. Не прекращая ласкать ее языком, оборотень всей горстью сжал грудь и нежно ущипнул за вершинку.
Алена вскрикнула от пронзившего насквозь удовольствия. Такого яркого и острого, словно разряд тока. Под затылок нырнула широкая ладонь, и альфа сжал волосы до легкой боли, заставляя откинуть голову назад.
По шее скользнули бритвенно-острые клыки. Стоит оборотню только захотеть — и на одну омегу на земле станет меньше. И от осознания этого в сладкий коктейль возбуждения вклинилась перчинка паники — а вдруг? Но вместо укуса — поцелуй. Острый и опасный, как лезвие ножа, но безумно осторожный.
Еще раз прихватив зубами кожу, оборотень скользнул вниз. Собрал холмики груди и накрыл губами сразу оба соска.
Темнота перед глазами взорвалась разноцветными искрами.
— Ах! — вскрикнула, пытаясь избежать сладкой пытки.
А оборотень ласкал ее так, словно мечтал об этом вечность, и каждое прикосновение языка или клыков било по обнаженным нервам зарядом чистейшего удовольствия. Алена давилась собственными стонами и мечтала, чтобы голодная пустота внутри сменилась желанной теснотой. Горячей и твердой.
Но альфа не думал останавливаться! Доводил до сумасшествия, и в какой-то момент Алена готова была умолять в голос. Потому что желание ощутить своего мучителя внутри стало слишком ярким. Еще немного, и оно просто уничтожит ее — выжжет изнутри и сотрет в порошок, превращая возбуждение в мощнейший откат, с разочарованием и слезами.
Но когда грань очутилась опасно близко, альфа мощным рывком соединил их тела. Насадил сразу до упора, давая почувствовать каждый миллиметр восхитительно-большой и крепкой плоти.
Горло обжог короткий крик. Его имени, кажется — Алена и сама не знала. Горячая тяжесть внизу живота лопнула, отправляя куда-то за грань, в мощнейшее цунами удовольствия.
Между ног пульсировало часто и сильно. По венам вместо крови — золотой хмель, а оборотень резкими выпадами наполнял ее снова и снова, уверенно подводя к новой черте.
И если Алене казалось, что сильнее пережитого уже быть ничего не может, то от следующей вспышки удовольствия из глаз брызнули слезы.