Я – странная петля (Хофштадтер) - страница 304

По ходу книги делая отсылки то тут, то там к забавному предостережению Джеймса Ханекера о «мелкодушных людях», процитированному в Главе 1, я довольно беззаботно упоминал количество ханекеров, содержащихся в разных человеческих душах, но нигде не уточнял, какие черты были бы свойственны высокоханекеровым и низкоханекеровым душам. Воистину, с одного намека на такое различие может разгореться пожар, ведь в нашей культуре есть догма, которая, грубо говоря, утверждает, что все человеческие жизни стоят одинаково.

И все же мы регулярно нарушаем эту догму. Самый очевидный случай – объявление войны, когда мы как общество официально переходим в коллективный резервный режим, в котором ценность жизни огромного подмножества людей внезапно падает до нуля. Здесь все так очевидно, что пояснения не нужны. Другое яркое нарушение догмы – смертная казнь, когда общество коллективно решает оборвать человеческую жизнь. По сути, общество заключает, что определенная душа не заслуживает никакого уважения. Рядом со смертной казнью находится тюрьма, где общество приписывает людям разный уровень достоинства или его отсутствия, косвенно демонстрируя разный уровень уважения к душам разных размеров. Подумайте также о феноменальной разнице между мерами, которые принимают врачи, спасая чью-либо жизнь. Глава государства (или глава любой крупной корпорации) с сердечным приступом получит куда больше заботы, чем обычный городской житель, не говоря о незаконных приезжих.

Почему я рассматриваю неравномерное отношение общества как негласное различие в ценности душ? Потому что я думаю, что, умышленно или неумышленно, все мы приравниваем размер души живого существа к «объективной» ценности жизни этого существа, то есть к степени уважения, которое мы снаружи питаем к внутреннему миру этого существа. И мы точно не присуждаем равную ценность жизням всех существ! Мы ни на секунду не усомнимся, проводя огромное различие между ценностью человеческой жизни и жизни животного и между ценностью жизней животных разного «уровня».

Таким образом, большинство людей добровольно, прямо или косвенно, участвует в убийстве животных разных видов и ест их плоть (порой даже смешивая между собой фрагменты тел свиней, коров и ягнят в одном блюде). Мы также беспечно кормим наших питомцев частями тел животных, которых мы убили. Такие действия, конечно, выстраивают в нашем сознании иерархию среди душ животных (если вы не хотите в старом добром черно-белом стиле поспорить о том, что слово «душа» неприменимо к животным, – но такой абсолютизм кажется мне скорее общепринятой догмой, чем осознанным соображением).