-Пуск спецторпед с трёхсекундным подрывом.
Расстояние было уже слишком мало, чтобы дать торпедам больше времени. Тогда облака шрапнели не успели бы толком развернуться, опять же их могли просто расстрелять до подрыва. Похоже вражеский адмирал успел дать отмену приказа, стервы стали разворачиваться, но слишком поздно для большинства из них, чтобы успеть обратно под щиты. Теперь количество оставшихся дроидов КНС было приемлемым, наши истребители могли их сдержать. Да, неодарённому трудно сражаться с одарённым. Возможность вовремя предугадать новый ход противника-большое преимущество. Но огонь врага всё равно давил на нас и от меня последовал приказ начать ротацию второй очереди, хотя щиты отошедших в тыл ещё не восстановились.
Всё это время я ждал атаки наших торпедоносцев на тыл врага, и сейчас было самое время. Флот КНС увяз, оставшиеся стервы сцепились с нашими истребителями. Кормы вражеских кораблей были беззащитны. Но от астероидного пояса путь не близкий, помощь всё ещё была в пути.
А потому мы были вынуждены продолжать сражаться в меньшинстве, огрызаясь изо всех сил. Я начал проводить ротацию по одному кораблю, отдавая индивидуальные приказы на основе боевого предвидения. Но возможности Силы в космическом бою не безграничны, их сдерживают технические совершенство кораблей.
Ситуация не могла не прийти к схлопыванию и наших щитов. На одном из аккламаторов защитный экран наконец не выдержал. Он почти успел спрятаться за товарища, но получил сразу несколько попаданий в нос. Я почувствовал смерти членов экипажа. Клоны и обычные разумные в носовых отсеках сгорали в пламени взрывов и отправлялись на тот свет от декомпрессии при повреждении скафандров. Второй аккламатор прикрыл «раненого» бойца, но без основных курсовых орудий он был бесполезен. Я отдал ему приказ разворачиваться и двигать в тыл, как только щит восстановится на пять процентов. У сепаратистов есть цели приоритетнее бегущего с поля боя подранка. Двум корветам на моих глазах повезло меньше, они просто взорвались под огнём. Я успел отдать приказ на эвакуацию, но до спасательных капсул почти никто не добежал. Затем ещё один аккламатор получил повреждения носа. Гибнущие истребители с клонами-пилотами я бросил считать.
И наконец настал долгожданный звёздный час торпедоносцев. Наши комплексы РЭБ ещё достаточно плотно забивали помехами радары противника, чтобы когда в тылу сил КНС включились двигатели МЛА, он уже ничего не успел сделать.
Скорректировав свой полёт движками, торпедоносцы наконец выпустили свои гостинцы в незащищённые энергетическими экранами двигатели противника. Некоторые корабли сепаратистов потеряли ход, другие просто взорвались, потому что повреждения добрались до реакторов. А я вытер пот со лба. Ещё три-четыре минуты и от нашего флота остались бы рожки да ножки, щиты почти упали. На тоненького прошли. Тренч уже наверно праздновал свой триумф и чувствовал вкус моей крови. Но теперь наша эскадра просто разрывала дистанцию с потерявшими двигатели кораблями врага, чтобы добить их с комфортного расстояния. Если они конечно не сдадутся. Очередной раунд битвы за Муунулист остался за республикой.