Останавливаюсь только тогда, когда легкие начинают гореть. Задыхаясь, перебегаю дорогу и запрыгиваю в первый проходящий автобус, даже не
посмотрев на его номер.
Упав на сиденье, закрываю глаза, пытаясь успокоить сердце.
Отлично, Стрельцова. Ты справилась сама!
Кажется, я выкопала себе могилу…
Стерев со щеки слезу, в панике роюсь в сумке.
Выдыхаю, найдя в ней телефон.
Моя рука дрожит, а в голове каша, может поэтому пальцы быстро набираю
сообщение, о котором я жалею в ту же секунду, как нажимаю отправить: Я: “Поиграем?”
Жарюсь в адских муках, видя за окном городскую елку. По крайней мере я
еду в правильном направлении… одумавшись, решаю удалить это
проклятое сообщение, но к своему ужасу вижу, что оно прочитано.
— Вот же черт… — шепчу с отчаянием.
Глава 27. Люба
В отчаянии покосившись на полупустой салон автобуса так, будто кто-то
здесь может силой мысли залезть в мои сообщения, чувствую, как бухает в
висках кровь. Страх того, что я натворила там, у “Тик-Так”, и того, что я
натворила здесь, в своем мессенджере, соединяется в один кислотный
коктейль, который прожигает насквозь желудок, и горечь от этого заполняет
горло.
Мне страшно.
Гораздо сильнее я боюсь того, что наделала там, у “Тик-Так”, но я бы не
села в этот проклятый “Порш”… боюсь даже представить, что было бы, сядь я в него…
За окном проплывает украшенный гирляндами фасад городского
универмага. Колотясь с головы до ног, проваливаюсь в сообщение, которое
пришло тридцать секунд назад.
Мой Ромео: “Мы разве не закончили?”
Этого достаточно, чтобы образ корчащегося в муках Касьянова отправился
в задницу до тех пор, пока я смогу его там держать. Я буду держать его
там, потому что все равно понятия не имею, что мне с ним делать.
Прижавшись горящим виском к стеклу, игнорирую повисшие на ресницах
слезы и пишу в ответ:
Я: “Это другая игра”
“Что за игра?” — получаю спустя пять секунд.
Если бы я знала… До него я не была такой игроманкой.
Глядя на экран, шмыгаю носом.
Я думаю… мне кажется, что серьезности в его жизни и так хватает. В его
работе и вообще. Но он умеет веселиться. Иначе мы бы даже в первую
игру не сыграли. Он совсем не сноб… просто легкие морщинки у него на
лбу делают его старше, чем он есть на самом деле. Именно это всегда
пугало меня в нем. Мне казалось, что он для меня слишком взрослый.
Слишком солидный и недоступный, чтобы всерьез мечтать о чем-то
реальном. Теперь я знаю, что это не совсем так. В нем серьезности на
мизинец, черт возьми. Два дня назад в том кафе он заглянул мне за
шиворот, чтобы убедиться в том, что на моем затылке нет никаких тату! Он