- Предупреждаю сразу, курок у этого пистолета ну-у-у сли-ишком чувствительный! -прошипела Эрида Торчвуд, приставив дуло пистолета, зажатого в правой руке, к груди Лорел. - Так что, одно ваше неосторожное движение и мой палец, который на курке, тоже неосторожно придёт в движение и тогда совершенно случайно, но при этом со стопроцентной долей вероятности случится ба-бах! - Поэтому правильно расставляем приоритеты и очень осторожно вкладываем в пакет оба ваших телефона! Ну?! - она достала левой рукой из кармана полиэтиленовый пакет и протянула его девушкам.
Лорел и Кэссиди одновременно подумали примерно об одном и том же, а именно: что нет аргумента более убедительного, чем дуло пистолета, приставленного невменяемой психопаткой, водящей дружбу с потусторонним убийцей, к твоей груди (мыслила первая), груди подруги (мыслила вторая), в связи с чем обе, без единого резкого движения, аккуратно и по очереди, положили в пакет свои телефоны, которыми, к их большому сожалению, несмотря на то, что те всё время были у них в руках, они так и не успели воспользоваться, чтобы послать сигнал «SOS».
- Умницы! - удовлетворенно ухмыльнулась женщина и практически одним молниеносным движением убрала пистолет и захлопнула пассажирскую дверь с другой стороны. После этого, она вытряхнула телефоны из пакета в ближайший мусорный бак и снова заняла водительское сиденье.
- Эрида, возможно, вы не в курсе, но агенты безопасности университета уже знают, что вас видели в компании фейри, убившего Анну, поэтому вы станете первой, на кого падёт подозрение в нашем похищении, - попыталась вразумить помощницу ректора Кэссиди.
- Как упадёт, так и спадёт, - усмехнулась женщина. - К вашему сведению, Эрида Торчвуд как была, так и осталась в «ЗНН», где наслаждается шикарным ужином в компании своего друга детства Арнода Асбьерна.
- Но как? - не поверила своим ушам Лорел.
- Как, как, - засмеялась Эрида. - Очень просто, потому что она не покидала ресторан!
- Там остался её двойник, Лора, - мрачно высказала подруге свое предположение Кэссиди, на которую вдруг снизошло запоздалое прозрение. И прозрение это заключалось в том, что теперь она понимала: когда опекун настоятельно наказывал ей никогда и ни при каких обстоятельствах не покидать территорию Университета ни с кем, кроме него, он в первую очередь заботился о её безопасности и лишь во вторую - пытался её контролировать, а не наоборот. События, факты, предположения и догадки, ранее разрозненные, вырванные из контекста и потому бессмысленные и нелогичные, зажужжали в её голове как потревоженный рой диких ос, обретая теперь смысл и логику.