Он вздрогнул от звона разбившейся рюмки. Борис неловким движением смахнул её со стола.
- На счастье, - сказал Борис, жестом подзывая официанта.
- Рассчитайте нас. - Кивнул Вадим подошедшему метрдотелю.
- Чего так быстро? Куда спешим? - отозвался Борис.
- На самолет опаздываем, - бросил Вадим, отсчитывая деньги, - Завтра вечером вместе полетим, - пояснил Вадим, Борису, совершенно не обращая на мимические вопросы Ивана: "Что там, что?".
- На фиг? - только и спросил Борис.
- В одну галерею. Картины посмотреть.
- И чего, прям, так - на самолете? Охота тебе? Сходил бы ты лучше на Крымскую набережную. Там тоже картинки всякие можно посмотреть.
- Ну... вы совсем, ребят, сума сошли. От безделья все. От безделья. Чего клиентуры совсем нет?
- Нет. - Отрезал Вадим Ивану и тут же снова обратился к Борису - Не забудь, а то я потом предупредить забуду. Все хлопковое только бери.
- Это почему ж?
- Спаришься.
- Да что ж это за галерея такая?! - Шепча, закатил глаза Борис.
- Что в письме - что-то серьезное? - встревожился Иван.
- В письме? А я и забыл о нем. Ничего там нет.
- А что передать-то ей, что? - забеспокоился Иван.
- Ничего. Надоели мне эти юные мадам с точным знанием о роли любви и дружбы в человеческой жизни.
ГЛАВА 19.
Неделя пролетела впустую. По всем столбам микрорайона были развешаны объявления о том, у жителей городка Моссовета, или Пьяного городка - как называли его местные, появилась своя ворожея. Но это известие не потревожило тишины и уюта непривычно непроходного райончика Москвы.
Были даны и объявление в газетах. Но отчего-то никто ничего не хотел знать о своем будущем.
Зинаида сидела в своем голубом кабинете по семь часов в день и ждала посетителей. Но даже Галина Арнольдовна больше не посещала её. От скуки Зинаида продолжала судорожно оформлять свою колдовскую келью, внося все новые и новые детали. Так, что видавшая виды, Виктория приходила в немое оцепенение. На евангелие современного, дешевого издания, стоял собачий череп, который Зинаида нашла во дворе и, по совету Виктории, выкрасив в черный цвет, придала ему вид подсвечника. На нем крепилась явно церковная свеча; рядом лежала колода карт, на ней католический крест. Крест православный висел над столом, на яркой буддисткой мандале, которую, как и прочие сувениры Зинаида выпросила у Виктории. Над мандалой висел черный барельеф Гаруды - птицы справедливого счастья, - справа, - Анх - ключ к жизни и символ Нила, похожий на крест, но с кружочком сверху. Слева, на полке, также покрытой невинно-голубого цвета парчой, стояла египетская кошка из базальта. Под полкой прикреплена церковная кадильница, по углам комнаты на специально прибитых щепках сандалового дерева курились всевозможные благовония. Голова начала бы кружиться от этакой дымовой завесы. Но мало того - Зинаида регулярно кадила ладан.