А ещё забота на его голову – следить за тем, чтобы девушка, живущая с ним под одной крышей, вовремя возвращалась домой. Но она как нарочно норовила задержаться то в одном месте, то в другом. Скоро так и вовсе намеревалась перебраться в графский замок, куда её пригласили вместе с трактирщицей Маргаретой.
Мысли Брандона невольно потекли в направлении, которого он в последнее время старался избегать. А вот не получалось – как-то так вышло, что Верити Розверт поселилась уже не только в его доме, но и в голове, и в сердце. Обыкновенная служанка? Да ничего подобного! Глядя на неё, он всё чаще начинал думать о том, как было бы славно, если бы она осталась с ним навсегда, но уже в другом качестве. Однако сам же понимал, что такое едва ли возможно. Слишком уж свободолюбивая эта вольная пташка, такую в клетке не удержать, даже в золотой, а он не аристократ и многого предложить не может. Ещё и в кровь в нём ведьмачья, проклятая. Какая женщина захочет, чтобы её будущий сын тоже стал ведьмаком и пошёл по пути своего отца?
Нет, Верити достойна иной жизни. Благополучной. Счастливой. Не той, что мог бы дать ей Торп. И ему придётся её отпустить. Он бы наверняка и раньше это сделал, наплевав на выплаченные её мачехе деньги, но смотрел на эту особенную девушку, на её лицо, так непохожее на другие, брал её за руку, и понимал, что не может вот так резко оборвать протянувшуюся между ними ниточку. Что всей душой желает ещё немного побыть с ней, просто рядом, а уж потом, когда она сама соберётся от него уйти…
Когда до ушей Брана донёсся вдруг громкий девичий вскрик, поначалу ведьмак решил, что ему это мерещится. Он уже выходил из леса к окраине города, где стелилась укрытая ещё хрупким льдом гладь озера. Домов здесь было немного.
Повертев головой, Торп увидел две фигуры, застывшие между краем озера и забором по другую сторону тропы. Фонарь тут стоял всего один и свет он давал тусклый, но его хватило, чтобы острое зрение ведьмака позволило разглядеть, что одна из фигур мужская, а вторая женская. И это была не просто какая-то молодая особа, а Верити. Его Верити. И кричала именно она.
– Ты не… не арахнид! – услышал он её слова. – Ты и в самом деле тот, за кого себя выдаёшь! Что тебе от меня нужно?!
– А я ведь предлагал тебе поехать в столицу, – проговорил мужчина, стоявший на тропинке перед девушкой. – Хотел по-хорошему, ты не согласилась. Теперь придётся по-плохому. Очень вовремя у вас тут завелась эта нечисть, что девиц ворует. Вот на неё и подумают, я же останусь вне подозрений.
В его голосе, как и в словах, явно слышалась угроза. Приглядевшись, Брандон узнал барона Альдвита, родственника графа Дорраха. Кажется, именно ему и должно было достаться всё наследство – в том случае, если графская дочь так и не найдётся. С каждым днём шансов на успешный исход поисков оставалось всё меньше. Кажется, это понимал и сам граф, но всё равно упорно надеялся на чудо.