– Накопал-таки?
– Ты, Андрей Ефимович, носом чувствуешь?
– И им тоже. – Он прокрутил с треском валик машинки и вынул отпечатанный лист из каретки. Потянулся, зевнул и, вытянув из портсигара папиросу, повернулся всем телом к Калошину:
– Со мной здесь, Геннадий Евсеевич, провели интереснейший экскурс в науку. Наш эксперт из ученых мужей оказался весьма словоохотливым, да еще при этом и психологом. Многое он мне поведал о наших фигурантах. Каретников для нас пока закрытая, но любопытная личность. У меня к нему теперь масса вопросов. Сам я его еще не видел, но что-то мне в нем уже не нравится. Надо бы нам побыстрее определяться с подозреваемыми. Четыре дня толчем воду в ступе. Гулько ничего не нашел интересного на пресс-папье. Там только отдельные слова, похожие на конечную часть письма. На чемоданчике Чижова с инструментами полно отпечатков, но все принадлежат хозяину. Тот, кто брал его, тщательно протер всю поверхность. Эксперт обнаружил следы спирта. Отпечаток голой ступни довольно размытый. Но когда появятся подозреваемые, попробуем его идентифицировать. Прокурор рвет и мечет. Даже Мелюков побывал здесь, этакий огнедышащий дракон – заволновалась партийная верхушка. Мешаться теперь будут. Но одна польза от них все же есть – держат журналистов на расстоянии от нас, хотя бы ради себя. Ну, теперь давай выкладывай, что там у тебя? Глаза горят, руки ходуном ходят. Волнуешься? – Он протянул Калошину папиросу, прикурив ее от своей, добавил: – Для успокоения.
Выслушав подробный доклад майора, Дубовик буквально преобразился. Он возбужденно потер руки, прихлопнул:
– Слушай, друг Калошин, что у нас с тобой получается! – Взяв чистый лист бумаги, он жестом подозвал поближе майора и стал размашисто писать фамилии, соединяя их стрелками:
– Шнайдер, Берсенев, Шаргин делают операции во время войны. Шнайдер умирает, но есть некто, кто приезжал к нему в то же время, но участия в экспериментах, в то время, похоже, не принимал. Потом этот некто через десять лет появляется, и Шаргин с Берсеневым снова оперируют, надо полагать, что теперь уже под его руководством. Как там Шнайдер сказал: «Я умру, но я вернусь», по всей вероятности, имея в виду своего приемника. Найти этого человека наша первоочередная задача. Дальше. Полежаев получает от Каретникова некое предложение, на которое отвечает отказом. Но перед этим он встречается с Шаргиным и узнает от него нечто, что его настораживает. Через некоторое время погибает Шаргин, и Полежаев, безусловно, связывает эту смерть с тем, что передал ему Шаргин. При чем здесь Каретников? – Дубовик вопросительно посмотрел на Калошина, тот решил высказать свое предположение: