Калошин взглянул на Дубовика. Тот стоял, зажав виски пальцами и прикрыв глаза, при этом стараясь задерживать дыхание. Потом резко повернулся и пошел на выход, крикнув на ходу Карнаухову:
– Замораживай и береги, как зеницу ока. Можешь даже спать здесь, и ни одна живая душа не должна знать об этом.
Уже на улице Калошин вдруг заметил, как сильно осунулось лицо Дубовика, и понял, каких усилий стоило тому поддерживать свой боевой дух. Тогда он взял на себя смелость, и, подойдя к нему почти вплотную, спросил, вкладывая в свои слова как можно больше бодрости:
– Коньяк есть? Я бы выпил.
Дубовик поддержал его сразу же:
– А давай! Сразу по сто! – и широко улыбнулся, вызвав у Калошина ответную улыбку.
Весь вечер и ночь они вместе с Сухаревым и Моршанским, а позже и присоединившимися к ним Воронцовым и Гулько, пили, не пьянея, курили, дыша уже одним табачным дымом и не замечая этого, поочередно дремали на сухаревском диване, спорили, матерясь, и пытались решить головоломку, которую им загадал коварный и хитрый противник.
В конце концов, все несколько подрастеряли пыл – устали. Сухарев открыл окно, и свежий воздух раннего утра ворвался в заполненный тяжелыми запахами кабинет, бодря тело и приводя в порядок мысли. Дежурный принес свежий горячий чай.
– Знаете, мы все достаточно колоритно всю ночь выражали свои мысли и мнения, но не слушали и не слышали друг друга. Пыл остудили, теперь можем спокойно рассуждать, – Дубовик круговым движением руки предложил всем занять места за столом. – С вашего разрешения, – он обратился к Сухареву и Моршанскому, – возьму на себя главную задачу. Буду анализировать все известные факты с самого начала, а вы, если с чем-то не согласны, говорите – будем обсуждать. Дело зашло настолько далеко, что мы не можем распаляться на пустяки. Боюсь, что вчера нам подкинули не последний подарок. Самое страшное, что мы до сей поры не знаем причины всех убийств. Она одна, это ясно, исключая гибель молодых людей. Это мы уже обсуждали и вопрос закрыли. Начнем плясать от печки. Некто, дадим ему условную кличку «Лорд», прибывает в нашу страну в начале войны с определенной миссией. Человек недюжинных способностей и талантов. Где-то на пути к своему пункту назначения, – а это Москва, – он встречает доктора-психиатра Шнайдера; по всей вероятности, убивает его, завладевает его документами. Можно допустить, что настоящий доктор мог даже рассказать кое-что о себе случайному попутчику, чем тот в дальнейшем и воспользовался. Скорее всего, он не предполагал оставаться в К*** надолго, но обстоятельства сложились для него весьма благоприятно, и если предположить, что целью этого человека были некие эксперименты, то в клинике все к этому располагало, особенно учитывая контингент лечебницы. Нам теперь доподлинно известно, что там проводились операции на мозге. Это подтвердила санитарка Пескова, работавшая в то время медсестрой непосредственно с «Лордом», она же ближе всех его знала, поскольку имела с ним любовную связь, что сама не отрицает. Она же видела, как к «Лорду» приходил незнакомец, причем, разговаривали они по-немецки, значит, вполне логично предположить, что это был либо засланный в тот момент, либо уже легализованный, агент. Не будем забывать, что в то время ещё шла война, поэтому появление подобного лица вполне возможно, хотя и недопустимо. – Дубовик встал из-за стола, похрустел затекшими суставами и по своей привычке стал расхаживать по кабинету.