— А может это какие-то шпионские игры? — лихорадочно выдохнул Козлов, проведя рукой по лбу. — Сектанты на одной стороне, Лёха — на другой, ну и остальные где-то затесались.
— Ага, как же. И чего они тут шпионят? — саркастично проронил я, ухмыляясь краем рта. — Пытаются выяснить, как Грязьгород ещё не потонул в грязи и пьянстве?
— Не так уж тут много пьют, — пробурчал сержант, недовольно хмыкнув и вздёрнув все два свои подбородка.
— Дядь Коль, ты же сам знаешь, что Грязьгород похож на то место, куда уходят умирать старые кошки. Ну а самое лучшее, что тут было — это я. Поэтому нет здесь никаких шпионов.
— Мда, — плямкнул он жирными губами, а дальше запустил руку в карман и что-то выудил оттуда, поглядел на раскрытую ладонь, где лежала подушечка жвачки рядом с пуговицей и пробурчал: — Хм, чуть пуговицу не проглотил.
— Не переживай. Я подарю тебе другую, если понадобится.
— Спасибо, — мрачно процедил сержант, отправив в рот жвачку, после чего посмотрел на меня блестящими глазами и сдавленно выдал, словно слова не шли у него изо рта: — Роб, а мы точно не психи? Им же всякое чудится.
— Этот вариант, дядь Коль, можешь смело отметать. Всё происходит на самом деле, — твёрдо изрёк я, подумав о том, что он ещё с чертями во сне не разговаривал.
— Хреново, — протянул полицейский, провёл пальцем по панели и посмотрел на пыль, которая осталась на его коже. — А чего у тебя тут так грязно?
— Так это с вашей стороны, а с моей-то всё нормально. Ни на что не намекаю, но вы-то уже не такой молодой, — нашёлся я, въезжая по кочкам в лес. — Наверное, что-то сыплется.
— Ну и язва ты, — пробурчал Козлов и почти сразу ласково добавил: — А хотя знаешь, можешь на одноглазого первым бросаться. Помочь, так сказать, полиции.
— Помочь? — удивлённо переспросил я, выгнув брови дугой. — Не знаю такого слова. Что-то такое витает, но не могу вспомнить.
— Вот сейчас верю, — иронично бросил сержант, а потом серьёзно добавил: — Здесь поворачивай. Чуть не проехали.
Через пару минут мы подкатили к той самой поляне, где сейчас стояла полицейская «десятка», «матис» и два мужика. Они были в форме и являлись ровесниками Козлова. Один из полицейских носил кудрявую бороду, из которой торчал нос-картошка, а другой — оказался таким худым, что напоминал скелет. Глядя на них, я подумал, что с подобными кадрами мы даже отшельницу не спеленаем.