«Рад, — мысленно вздохнул я. — Но закончился ли пресс?»
В последнем мы оба сомневались.
— Бенито невзлюбил меня с первого дня, — начал я. — И несколько раз с компанией друзей участвовал в моём избиении.
Комиссар что-то живо написал на повернутом ко мне почти под прямым углом и потому невидимом планшете.
— У меня другие сведения. Это вы, сеньор Шимановский, участвовали в избиении сеньора Кампоса. Причём сделали это на территории школы, запись этого инцидента лежит в открытом доступе в сетях.
Я снова рассмеялся, теперь более весело.
— Сеньор, я такой крутой, что решил вдруг ни с того ни с сего избить пятнадцать человек? Я похож на психа?
Комиссар не моргнул и глазом.
— Возможно. У вас был мотив. При таком резком негативном отношении не бывает «ни с того, ни с сего». А что псих? Вряд ли. Скорее злоумышленник, твёрдо рассчитавший силы, вооружившийся специальными средствами, дающими локальное преимущество над противниками. Шокером, например. Или гранатой. А что, алиби великолепное: «Я же не псих, нападать на пятнадцать человек!» Хотя на самом деле…
— А на самом деле вы единственный, — зло закончил он, — кто в тот день вышел сухим из воды, без единого повреждения. В то время как абсолютно все ваши противники, да и сообщники, отправились в госпиталь, и некоторые задержались там достаточно долго. Опасно, сеньор Шимановский, опасно сработано. Но безупречно.
Я позеленел от злости и сжал только-только начавшие отходить, объятые полчищами мурашек, кулаки.
Сволочь! Тварь! Падаль! Ненавижу!
Но комиссару было плевать на мою злость, именно её он и добивался.
— Отдаю вам дань уважения, всё прошло великолепно. Из вас вырастет неплохой наемник, вы умеете планировать операции. Если вырастет, конечно. Но вернемся к нашему делу.
Я попытался взять себя в руки. Не сейчас, Хуанито! Не с этим… Пассивным представителем сексуальных меньшинств! Не выказывай свою слабость!
— Итак, вы питаете к сеньору Кампосу-младшему стойкое чувство неприязни, связанное с неединичными стычками друг с другом, коим наберётся достаточно свидетельств. Так?
Глупо отрицать.
— Да, так. Но сеньор комиссар, при чём здесь вообще Бенито? Я — это я, Бенито — это Бенито. Какая связь между мной, моим делом и им?
Комиссар резко посерьёзнел, хотя и до этого его лицо несерьезным назвать было нельзя.
— Такая, сеньор Шимановский. Два дня назад Бенито исчез. Был похищен. Его телохранителей отравили парализующими капсулами, те ничего не могут сказать об инциденте. В высшей степени грамотная акция, сработали профессионалы. Следов похитителей обнаружить не удалось — что говорит не только о профессионализме похитителей, но и их связях в структурах обеспечения безопасности этого города.