Присев рядом с молодым человеком, я ловко откупорил бутылку, и налил два бокала.
– Меня Виктор зовут, прошлую и позапрошлую игру я здесь счастье испытывал, а теперь вот и с другой стороны баррикад оказался.
Молодой человек, смущённо улыбнулся. – Андрей, очень приятно. Участвовал в рулетке смерти две игры назад, надеялся забыть всё то, что со мной приключилось, но по иронии судьбы тоже сегодня приглашён на последнее состязание.
Андрей привстал с кресла и протянул мне руку. Мы были друг другу товарищами по несчастью, которые успели обжечься всей злобой и коварством рулетки смерти. Но как только наши ладони соприкоснулись в рукопожатии, меня как кипятком ошпарило. Шрам, здоровенный шрам почувствовал я на руке моего нового знакомого. Все нити сходились в едином узле: имя, время, наконец, этот шрам, у меня не осталось никаких сомнений.
– Д’Артаньян?!
Парень опешил, от неожиданности. – Ты что меня знаешь?
– Да уж знаю, Андрей Маркович.
––
Закат в комнате со стеклянным потолком и стенами, оказался действительно великолепным. Небо наливалось фиолетовыми и бордовыми красками, и всё это чувствовалось настолько близко, что казалось, словно ты плаваешь по небу. Купаешься, позабыв обо всём на свете. Но забывать сейчас ничего было нельзя.
Андрей рассказывал мне свою историю, и она также, как и моя, была полна жути и коварства.
– Не подумай, Виктор, что я из этих мажоров, которые уже не знают чем развлечься. Меня заманили на игру обманом. Плевать бы я хотел на все вознаграждения, которые предлагались, но реальный шанс испытать себя в экстремальных условиях я упустить не мог. Как же пришлось, тогда поплатится. Уже в первом раунде, он назывался прыжок тасманийского дьявола, мы потеряли двоих участников. Во втором, как его, туманном Альбионе, ещё двоих. К третьему раунду, оставшиеся подошли на пределе человеческой психики. От наркотиков и спиртного гости вокруг буквально сходили с ума. Правила ужесточались, надежда выбраться угасала с каждой минутой, а игроки всё умирали и умирали. И вот когда началась чёрная мамба, наши нервы сдали. Мы сцепились из-за одной ампулы, в виде сердца. Ни я, ни мой оппонент, его звали Чингачгук, не уступали. Почему-то мы оба были уверенны, что в ней спасение. И вот когда разбитые в кровь морды уже было не узнать, а сил драться не осталось, распорядители предложили нам закончить раунд дуэлью. Меня мутило, соображалось с трудом, думаю, с Чингачгуком было то же самое. В общем, мы оба согласились. Зрители прибывали в восторге, рейтинги подпрыгивали до небес, и вот я уже стою с пистолетом в руках, напротив парня, который целится мне в голову и ждёт сигнала. Сейчас бы ни за что не согласился стрелять, но тогда мной овладел ужас и я нажал на курок. Чингачгука подвел лишний градус в бокале, к его несчастью стрелял он не метко. Аплодисменты, поздравления взорвали этот замок через секунду, а я стоял один и понимал, что убил человека. Проверил себя, ничего не скажешь. Как сейчас помню его лицо, его взгляд перед смертью и через миг уже бездыханное тело.