Просто золотой мальчик захотел ребенка. При любом раскладе он получит младенца, даже если для этого придется заставить крутиться весь мир только вокруг него.
Я еще не знала, как это будет выглядеть и чем мне это грозит. Обреченно разомкнула губы, чтобы вымолвить короткое согласие, но нас прервали.
– Арсений? – послышался резкий мужской голос.
Покровский удивленно. Незнакомец направлялся в нашу сторону.
– Что ты здесь делаешь? – нахмурился Арсений.
Я сравнила мужчин. Они были очень сильно похожи. Братья? Судя по всему, подошедший мужчина приходился старшим братом Арсению.
Он был недоволен. Скользнул по мне удивленным и раздраженным взглядом, вопросительно уставившись на Арсения.
– Что здесь происходит?
– Кажется, я первым задал тебе вопрос, Ваня. Или нет?
Иван небрежно кивнул в мою сторону:
– Это и есть твое серьезное дело?
– Да. И, пожалуй, самое важное на сегодняшний день, – спокойно ответил Арсений.
– Тебе не кажется, что я решил его месяц назад? Нет? Какого хрена ты поднимаешь эту муть? – тихо, но злобно спросил Иван.
Он едва посмотрел в мою сторону. Его пренебрежение скатывалось по мне отрезвляющими каплями. Я думала, что Арсений Покровский – высокомерный ублюдок. Но его брат был гораздо хуже. Он меня даже за человека не считал.
Он говорит так, словно я была мятым фантиком или кучкой мусора, случайно оказавшейся на пути.
– Да, – громко и уверенно сказала я.
Арсений и Иван повернулись в мою сторону. Арсений – с облегченной и радостной улыбкой на лице, а Иван – с недоуменным выражением в карих глазах.
– Я согласна, – обратилась к Арсению. – Но с условием, что ты ко мне больше и пальцем не притронешься.
Арсений
Согласие Алены взорвалось внутри ярким салютом.
Радость, облегчение или торжество от победы в сложном вопросе? Непонятно, чего больше.
Я разглядывал светлое лицо девушки с легкими тенями, залегшими под глазами и улыбался.
– Не понял. Арсений! – прошипел Ваня и оттащил меня в сторону. – Что за цирк ты здесь устроил?
– Вань, отвали. Давай, не сейчас? Мне надо с Аленой поговорить. О ребенке.
– С Аленой? О ребенке? О каком, на хуй, ребенке?
– О моем, представь себе, ребенке.
Ваня нервно провел по коротким волосам ладонью.
– Арс, ты меня поражаешь! Я подчистил за тобой все дерьмо. Я все связи поднял, чтобы не делали записи медицинского освидетельствования об изнасиловании, чтобы менты и кончиком пальца не пошевелили! А ты все это просадил за один день? Ты в своем уме?
– Вань, я сам разберусь, хорошо?
Я двинулся в сторону Алены, дожидающейся меня в отдалении. Мне было приятно услышать ее «да».