Он выглядел роскошным, пресыщенным и порочным, и это было как раз то, что ей тогда было нужно. В нем было что-то смутно знакомое, хотя она точно знала, что они никогда не встречались раньше.
«Разумеется, - усмехнулась она тогда своим мыслям. - Он кажется мне знакомым. Лица подобные тому, что у него - испокон веков лепят скульпторы и рисуют художники.
Он слегка подался вперед и вскинул бровь в откровенном вопросе-призыве. Она закусила верхнюю губу и стрельнула глазками.
«Мара, сделай так, чтобы это выглядело игриво и завлекательно!» - взмолилась Ванесса тогда мысленно, потому что до этого момента, она вообще не знала, что умеет флиртовать.
Он отставил бокал, поднялся, верней не поднялся, а перетек из сидячего состояния в положение стоя. После чего нарочито медленно и лениво направился к ней.
Она тогда подумала наивная, что он даёт ей время передумать, что достаточно ей отвести взгляд или сделать скучающий вид, и он пройдет мимо.
Он остановился возле стула, взглядом испросив разрешения присесть. Она небрежно махнула рукой приглашая.
Вблизи он оказался еще более неотразимым, её сердце пропустило удар и запрыгало от счастья, а мозг, обидевшись на то, что его совсем перестали слушаться, отключился, дабы не присутствовать при дальнейшем грехопадении своей хозяйки.
Эти три недели стали самыми незабываемыми, красочными и счастливыми во всей её скучной и организованной жизни.
И воспоминания об этих же трёх неделях теперь каждый раз заставляли её чувствовать себя полной дурой.
Так случилось, что четыре года назад, она хотя и много слышала о Кристиане Галлезе, но ни разу не пересекалась с ним лично.
Он же прекрасно знал, кто она. Для чего она ему нужна. И как именно он сможет использовать этот их курортный роман против неё.
О том, что никакой он не нерронец и никакой не Патрик, Ванесса узнала уже дома, спустя пару месяцев, случайно встретив его в одном из ресторанов Саммерсити, куда на какое -то время её занесли неисповедимые пути судейской карьеры.
Тогда он сказал ей, что если она не желает придавать огласке их интимное знакомство, то его более чем устраивает такое положение вещей, и намекнул, что он совсем не против тайных взаимоприятных отношений и что решение о том продолжать или не продолжать эти отношения всегда будет за ней.
И она наивная, глупая дура тогда решила, а почему бы и нет: ведь ему от неё ничего не нужно кроме секса, как впрочем, и ей от него, поэтому спустя две недели она позвонила ему уже сама.
Затем спустя пару месяцев, после тяжелого и изматывающего дня, она позвонила ему снова.