– А что это за волшебные мистрели, которые увеличили магию во много раз?
– Их сотворил мой отец, – объяснил Руслан. – Он был уникальным мастером по части механизмов, а особенно мистрелей.
– И правда, диковинная вещица, никогда такого не видел, жаль что она разбилась, – кивнул Лис. – Ваш отец, мой мальчик был выдающимся человеком.
– Да. А теперь его душа ушла к предкам, – мрачно заметил Руслан.
– Поверьте моему слову, ненадолго, – добавил Лис. – Такие светлые души как у вашего покойного батюшки, воплощаются очень быстро на этой земле. Иначе бы как добро могло уровновешивать зло? Так что не сомневаюсь, что душа вашего отца скоро воплотиться в одного из малышей, а возможно даже и в вашего сына, господин Мрачный.
Все замолчали и некоторое время шли рядом по заснеженной мостовой. Фрезия опиралась ладошкой на локоть Руслана, как и было положено при сопровождении дамы, а Лис скакал рядом. В какой-то момент, молодой человек, с удовольствием ощущая близость девушки, произнес:
– Который день хочу вас спросить, Фрезия. Как вы не боитесь тратить свою магию постоянно? Разве вы не превышаете допустимую норму?
Он вновь вспомнил, как она волшебством остановила лошадь два часа назад.
– У меня нет нормы, Руслан.
– Это как так? – опешил он.
Все волшебство и магия в царстве отслеживалась и контролировалась магическим законом номер двадцать семь, который гласил, что ежедневно использовать магию можно только в определенном количестве, и эта норма указывалась у каждого гражданина-волшебника в его лицензии и выдавалась на всю жизнь. Единственные жители Рифейского царства кто мог применять магию без нормы и контроля государства, были девять Хранителей, в обязанности которых входила безопасность и охрана царской семьи и тринадцати старцев-волхвов.
Именно поэтому пару часов назад, огромный всплеск энергии – энергетический удар чернокнижника был зафиксирован вмиг, и воздушная полиция явилась незамедлительно, ибо в их обязанность входила защита жителей царства от бесконтрольной энергии волшебников.
– Потому что у меня нет лицензии, и я не состою на учете в министерстве Магии.
– Разве такое возможно? – поразился Мрачный.
– Можно, почему бы и нет? – пожала она плечами.
– Все жители царства, которые обладают волшебством, должны состоять на учете.
– Должны, но могут и не стоять, – произнесла она твердо. – До семи лет я обитала в подворотнях и пела за царьки на площадях прося милостыню. И никакое ваше хваленое министерство даже пальцем не пошевелило, чтобы мне помочь. Отчего же тогда, когда я стала жить, как нормальный человек у господина Доброго, который взял меня по доброте душевной к себе в дом, я должна была бежать в ваше министерство Магии и вставать на учет? Нет уж, даже не стыдите меня!