– Тео, – позвала я парня через два часа усиленного топтания обочины тракта, – давай остановимся?
– Хорошо, – он явно не хотел делать перерыв, желая оторваться от возможной погони как можно дальше.
Желудок предательски заурчал, и его урчание подхватил желудок Рейвена. Это было смущающе и смешно, и отлично разрядило напряжённую обстановку между нами. Я даже заметила на скулах своего напарника по приключениям лёгкий румянец, что очень меня позабавило.
Большую часть времени я проводила в раздумьях, активно перебирая ногами. И центром моих мыслей был идущий чуть впереди Теодор, с безукоризненно прямой спиной и чуть опущенной головой, чтобы полы шляпы скрывали его лицо. А думала я обо всём, что узнала на острове Фасиру. О своих чувствах, о его, о той ситуации, из-за которой возникли недопонимания.
Стыдно было признаться, но глубоко в душе я радовалась этой небольшой отсрочке, возможности побыть ещё немного вместе не как почти безразличные друг другу люди. Мне было стыдно, ведь сейчас нам грозила постоянная опасность. Я боялась за себя – ни на миг из головы не вылетали слова Лабиринта о том, что я должна пережить свой день рождения, – я переживала за Тео, я переживала за Грезерд – если нас схватят, это будет настоящая катастрофа для империи.
Мне ни на миг не стоит забывать, что Теодор – член императорской семьи. Но сейчас, пока мы не в Грезерде, я хотела урвать ещё немного того времени, что мы безнадёжно упустили в Хмельных Орчанках. Я в два шага поравнялась с Рейвеном, и он тут же взял мою руку в свою.
– И всё-таки, Рей, что это за артефакт? – наконец спросил Рейвен, когда начало смеркаться, и мы подошли к какой-то деревеньке, недалеко от тракта.
– Мне подарили его родители, – честно ответила я.
– Может быть в поисковой магии и иллюзиях я не силён, но я не дурак – это очень мощный артефакт, – нахмурился некромант, сводя тёмные брови на переносице, – это точно артефакт высшей категории, из разряда семейных. Откуда у простых горожан такая вещь?
– Тео, – я замялась и посмотрела на своё правое запястье, где и покоился браслет, – об этом никто не знает, я рассказала только Йену…
Я подняла глаза и запнулась. В глазах Теодора сверкнула какая-то непонятная мне эмоция, и его губы чуть скривились. Я удивлённо уставилась на тут же отвернувшегося парня, потому что мне показалось, что он начал злиться. Неужели его так напрягает то, что я доверила Йену очень много своих секретов, в то время как самому Рейвену ничего почти не рассказала.
Я закусила губу, понимая, что несмотря на все откровения на Фасиру и наше взаимное влечение, мы всё ещё оставались друг другу чужими и незнакомыми людьми. Осознавать это было неприятно, с этим не поспоришь. Единственное, что мы могли сделать, чтобы стать друг другу ближе – это общаться, узнавать друг друга.