Он не успел договорить, как со сломанным носом рухнул к моим ногам. Я потер ушибленный кулак, вроде пальцы целы, хорошо, что охранники не забыли снять с меня наручники. Не то, что бы я оскорбился словам бритоголового, просто надо было держать марку, и уж если назвался крутым, то и вести себя нужно соответственно.
Я не стал отключать моего оппонента, чтобы не спровоцировать остальных, и дождался, пока он поднимется с пола. Утирая окровавленное лицо, зэк вскочил и бросился на меня. В руке его сверкнуло лезвие.
— Давай, Бритва, сделай золотопогонного! — закричали его товарищи, отступая на несколько шагов и делая круг.
— Сейчас я вырежу адмиральские звезды у тебя на плечах! — зашипел бритоголовый, профессионально поигрывая заточкой.
Кажется я понял, почему у него такая кличка…
Однако не дал времени Бритве продемонстрировать все свои умения. Когда ты стоишь напротив человека, у которого в руке нож, ждать нападения и рассчитывать, что сможешь победить, не стоит. Атакуй первым, тогда у тебя еще есть шанс, иначе через две секунды в твоем теле будет несколько лишних отверстий…
Думаю, Бритва не понял, как все произошло, и почему он снова оказался на бетонном полу, уже безоружный и со сломанной рукой. Зэк закричал от дикой боли, я явно перестарался, и чуть ли не оторвал парню руку, наверное, от страха быть зарезанным.
Тут же несколько человек со всех сторон набросились на меня и на Пападакиса. Бедный Айк, попал под раздачу, а ведь стоял поодаль и пытался не отсвечивать. Даже сейчас, когда нас запинывала толпа, толстяк орал что есть мочи:
— Я не флотский, я не флотский, оставьте меня в покое!
Но этим ребятам было все равно, один из новеньких напал на их вожака, и не наказать его было нельзя. А наказание за подобную дерзость — смерть. Сопротивляться я конечно же не мог, слишком много было нападавших и действовали они слаженно. Благо, что у парней не было в руках ничего опасного, поэтому мне осталось только сгруппировавшись, попытаться защитить печень и почки и ждать пока не отключусь.
Но забыться в болевом шоке не удалось, так как в этот момент огромная темная фигура возникла в нашей свалке. Великан с легкостью медведя, сражающегося с шакалами, начал раскидывать наших противников в разные стороны. Кто пытался сопротивляться, получал еще больше. Я уже помутневшим взором, наконец увидел кто стоит передо мной. Моим с Айком спасителем был ни кто иной, как тот самый чернокожий заключенный, который присутствовал при нашей встрече с начальником колонии.
Иван Небаба без особого труда разделавшись с полудюжиной зэков и раскидав их по углам, повернулся в мою сторону. Я, пошатываясь, встал и начал отряхивать свой новеньких оранжевый комбинезон, рядом все еще лежал и постанывал Пападакис.