— Господин, — тихим голосом сказал слуга, — мой хозяин просит вас не покидать дом и дождаться его во внутренних покоях. Скоро гости уйдут, и он хотел бы с глазу на глаз поговорить с вами об очень важном деле.
Кали молча улыбнулся и последовал за слугой обратно в дом…
Когда через час все приглашенные на торжество гости благополучно разошлись, министр Дорнье вошёл в свой кабинет, где его уже ожидал Сэд.
— Господин Кали, — быстро начал говорить Дорнье, поклонившись Сэду, хотя тот был ниже его рангом, — во-первых, я хочу принести вам извинения за те грубые слова в ваш адрес, которые я произнёс на торжестве и за то, что прогнал вас из своего дома. Я говорил и действовал так, чтобы отвести подозрения от себя и чтобы ни у кого не возникло мысли, что я полностью разделяю ваши слова. Вокруг вертится много соглядатаев Бадура, а голова у меня одна и я рассчитываю её сохранять на шее как можно дольше…
— Я не держу на вас никакой обиды, — поклонился в ответ Сэд Кали. — К тому же я сразу понял, что вы говорили не то, что на самом деле думали.
— Вот и хорошо, — радостно ответил старик, — а то я уже боялся, что нажил в вашем лице очередного врага. Итак, скажите мне господин генерал-министр, все те слова, которые были произнесены вами на торжестве, это правда или лишь театральная постановка?
— Какие именно, слова? — спросил Сэд, хитро улыбаясь, — о том, что большинство ваших гостей являются трусливыми мышами или о том, что я готов убить Усема Бадура?
— То, что многие их мною приглашённых, являются очень нерешительными людьми — я знал и без ваших слов, — ответил Дорнье. — Главное, что меня интересует — это, на самом ли деле вы готовы совершить покушение на Бадура?
— Доказывать вам этого я не намерен, — высокомерно ответил Сэд, — да и не смогу. О моей решительности вы узнаете завтра, когда я буду встречаться с диктатором.
— У вас на завтра назначена аудиенция с генералом Бадуром?
— Да, завтра с утра мы встречаемся с ним на орбите планеты по поводу подготовки флота для наступления на мятежные силы, которые собирает Птолемей Янг.
— И во время этой встречи вы намерены его убить? — ещё раз, не веря своим ушам, переспросил Дорнье.
— Да, я убью узурпатора, — спокойно ответил Кали, попивая вино.
— Это благородный и героический поступок, который принесёт вам великую славу, а государству — освобождение! — воскликнул старый министр. — Однако вы должны понимать, что в окружении его телохранителей вы обречены на смерть. Как бы вы не были сильны и хитры, боюсь, что вам не удастся покинуть его каюту живым.