— Он погиб, до конца исполнив свой долг, — медленно произнёс Булатов, откидываясь на подушку и прикусывая губу, всё ещё пытаясь бороться с болью.
— Дьявол, не повезло, — мрачно выругался рыжебородый. — Как в принципе и многим из экипажа твоего крейсера…
— В общем, нам с Дадли пришлось несколько часов «выковыривать» остатки этих проходимцев, — закончила свой рассказ, Мэй Чен. — Несмотря на то, что «сереброщитные» оказались предателями, но в стойкости им не откажешь… Все кого мы отыскали на палубах «Энио», отказались сдаваться… Ну, соответственно и получили в итоге то, что заслужили…
— Я даже поймал себя на мысли, что начинаю получать эстетическое удовольствие от их умерщвления, — сказал Дадли, под изумлённый взгляд своей подруги. — А что, ты так смотришь на меня, Мэй? Да, я с большим удовольствием отправлял на тот свет, этих подлецов. Ты видела, что они сделали с экипажем Симеона?! На «Энио» осталась хоть дюжина невредимых людей?!
— Не эстетическое удовольствие, ты получал, а садистское, — пояснила девушка. — Не путай эти понятия…
— Да какая разница, всё равно было приятно, — отмахнулся здоровяк от своей надоедливой напарницы. — В любом случае, дело сделано и твой корабль, Симеон, полностью зачищен от врагов. «Сереброщитных» не осталось, ни одного человека…
— Ага, а как же этот лейтенант — Винтер, — напомнила Мэй Чен. — Ведь это именно он всё затеял. Уверена, его люди сами бы не додумались до того, чтобы заманив штурмовиков с «Энио» на пиршество, после, перерезать им глотки… Это мог придумать только один человек, тот что сейчас сидит в карцере, вместо того, чтобы болтаться на верёвке!
— Да, Мэй Чен права, дружище, — воскликнул Дадли, оборачиваясь к своему раненому другу. — Ты слишком мягок и честен в отношении мерзавцев, подобных Винтеру. Что ты добиваешься, сохраняя… Симеон!
Дадли осёкся на полуслове, когда увидел, что Булатова стало выгибать от ужасных судорог. Генерал впал в бессознательное состояние и его тело, казалось, само продолжало борьбу за свою жизнь.
— Что с ним, док?! — воскликнула Мэй Чен, обращаясь к вбежавшему в этот момент в медблок, главному лекарю корабля — Ингвару Гратебергу. Вместе с врачом прибежали и две медсестры.
— Вам нужно уйти, господа военные, — бросил через плечо Ингвар, походя к капсуле, в которой извивалось тело его генерала. — Позвольте нам заняться нашим прямыми обязанностями…
Дадли и Мэй Чен отошли в сторону, но из отсека не вышли, лишь издали наблюдали за тем, как врачи суетятся вокруг Симеона.
— Слушай, Мэй, я несколько раз был ранен, но чтобы меня так трясло, такого не припомню, — мрачно промолвил здоровяк. — Похоже, у нашего друга серьёзные раны, если его так выкручивают наружу «живые» клетки.