— А что, он не рассказал тебе? — притворно разочаровался он. — Конечно, легче думать, что я один ублюдок, а все остальные святоши. Тебе проще найти одного виноватого, чем разочароваться во всем своем окружении. Прости, но твой друг, не такой замечательный, каким кажеться, — Ваня грустно посмеялся и потер переносицу. — Впрочем, я тоже был слеп. Как ты думаешь, кто был тот парень, который ломал мне ребра, со всеми остальными? Это был Рейкин. Он не нашел в себе силы, чтобы пойти против общества. Он бил своего соседа и отводил глаза. Но я узнал его. За маской прятался парень, с кем я делился тем долбанным шоколадным маслом. И только со временем, чувство вины или что-то еще, но Рэй увязался за мной. Мы стали дружить. Черт, он стал мне братом, но я всегда помнил тот ярый взгляд, с которым он наносил мне удары. Так же произошло с тобой, Вася. Изначально, Рэй плевал на мораль и следовал моим принципам, а потом напялил маску… Сука, это чертов шарф и пришел к тебе. Только что это? Чувство вины или что-то большее?
О какой бы силе духа я не кричала, мои глаза снова обожгли слезы. Меня ранили его слова, но не удивили, скорее заставили задуматься.
— Хороши вы, ребята, — хмыкнула я, осознав, что за окном начало светлеть, а у меня практически не осталось сил. — Метаете в друг друга стрелы, а потом грызёте за друг друга глотки. В Замечательная дружба. Браво.
Ваня пожал плечами.
— Какая есть. Думаешь, тебе повезло больше?
Тыльной стороной ладони я вытерла капли слез с носа.
— Если исключить Рэя, то Алла никогда не предавала меня…
— Да? — Ваня снова опустился на пол рядом со мной. — А откуда я по-твоему, узнал про твою группу? Твой адрес? Я знаю, в чем ты была одета, когда хоронили маму Аллы. Черт, я знал, когда ты ложилась спать и какие передачи смотришь. Твоя подружка рассказывала мне все это…Но не потому, что не любит тебя. Потому что она знает, что я не такой урод, каким ты хочешь меня видеть.
Второй гвоздь прошел быстро, но болезненней.
Губы задрожали, из горла вырвался лишь слабый скрип. Надоедливые слезы покатились по шеи.
Ваня аккуратно потянул руку к моему лицу, а потом, словно решившись, шершавым пальцем убрал несколько капель с моей щеки.
— Ты не такая, как они, — повторился он. — Ты попала в наш грязный мир, позабыв надеть перчатки. Утонула в этом дерьме, но до последнего просила о благоразумии. Кричала, но разве тебя могли услышать те, кого оглушили еще в детстве?..
Слова Вани ушли на второй план. Я больше ничего не хотела слышать. Было мерзко.
Кто-то сказал, что стекло глотать легче, чем правду. Не верьте. Это как ожог, как лед за шиворот, как соль на рану, как нож в спину, как капля щелочи на сердце, как перелом, как черная капля в белоснежной краске… Да мы все не ангелы, но как сложно признать то, что вокруг тебя кипит другая жизнь, а ты словно застыла и не видишь ничего дальше своего носа. Не пора ли что-то менять? Не пора ли открыть глаза?