Она грустно усмехнулась.
— Легко сказать, когда ты не в моей шкуре…
От презрения, по моему позвоночнику пробежала волна мурашек. Я отбросил её так, что та отпрянула и впечаталась в стену. Мой кулак пролетел рядом с ней и от удара, посыпалась настенная штукатурка. Она зажмурилась, но даже не попыталась увернуться.
— Тряпка, — процедил я сквозь зубы, не скрывая своего отвращения. — Мне противно от тебя.
В эту же секунду мою щеку обожгла грубая пощечина, а следом слабый удар в грудь. Вася часто дышала и гневно смотрела на меня.
— Убрал — свои — руки, — не разжимая челюсти, проговорила она.
— А то что? — усмехнулся я, нависнув над ней.
Сжав крохотные кулачки, она повторила удары в грудь, но толку от них было мало.
— Не трогай меня, гад!
И тут меня осенило. Я вспомнил, как несколько лет назад, зажимал её на кухне, соблазнившись желанием напугать и унизить. В данный момент, ситуация мало чем отличалась от прошлой. Но ведь тогда она боролась. Несмотря на дикий страх, она отчаянно сопротивлялась, царапалась, кусалась и даже умудрилась оглушить сковородой. Одним словом, защищалась, потому что ей было не плевать на себя.
Сумасшедшая идея плотно засела в голове. И пусть этот поступок будет слишком опрометчив, слишком безрассудным, пусть после этого безумства она возненавидит меня до конца своих дней, но я буду не я, если не рискну. Перестану уважать себя, если не попробую.
От ненормального волнения, моя грудь сбивчиво вздымалась, а сердце было готово выпрыгнуть наружу.
— Не трогать, говоришь? — с вызовом спросил я, склонив голову на бок.
Её глаза забегали, она была в замешательстве.
Приглушив в себе отголоски совести, я прижал Васю к стене и, запустив руки под куртку, почувствовал жар её кожи.
— Что ты делаешь?! — взвизгнула она, попытавшись высвободиться из плена, отчего мне пришлось вжаться в нее всем телом.
— Лапаю тебя. Что непонятного?
— Отвали!
— А ты заставь меня. Борись! Или хрен его знает, как далеко я могу зайти!
— Перестань, Рэй! Хватит!
— Неубедительно, — отрезал я и продолжил позволять себе лишнего. Все тело гудело от странного чувства, такого необычного, что даже названия для него не находилось.
Моя рука проскользнула по её спине, и пальцами я нащупал застежку от бюстгальтера.
— Не надо! — взмолилась она в ужасе. Я чувствовал её дрожь, но не останавливался. Она с трудом боролась со слезами. — Да что с тобой? Не надо, пожалуйста!
— Что-что? — спросил я, чувствуя нехватку воздуха. — Я не воспринимаю твоё нытьё, Вася! Объясни мне по-другому. Или страшно?
Яростно вскрикнув, она укусила меня за плечо и оттолкнула.