Черт… Чего ты творишь, Демон?
А мог бы сейчас с ней быть… Мог бы продолжить. Распробовать ее до конца, так, как тебе хочется.
Мог бы… Ее сюда. В душевую. Поднять, насадить на себя… Она легкая же, невесомая, одно удовольствие на руках держать.
Сука! Не выдерживаю, не могу! Сжимаю член в кулаке, ее представляя. Тупо мне, мерзко от этого. Но никак по-другому!
Она рядом, она по телу голому скользит, кожа нежная, тонкая, в веснушках… На ней след остается даже от пальцев! А уж от губ, от хвата жесткого… И. Это правильно! Это так и надо. Чтоб следы. Чтоб побольше. Прижать к стенке и двигаться, не жалея, не останавливаясь, глядя в невинные, широко распахнутые омуты карих глаз… Она бы выгибалась, губки свои пухлые облизывала. Провоцировала робостью на еще более остервенелое насыщение собой, еще более жадное, безумное!
А затем, за пару секунд до финала, сдернуть ее с себя и поставить на колени. И член между этих пухлых губок.
И блядь.
Я кончаю так, как вообще никогда в жизни, содрогаясь от возбуждения, от представления замешательства и испуга в карих глазах Лисенка… И от омерзения. К себе, подонку конченному.
Жаль тебя, Лисенок. Тебе придется пожить некоторое время в моем логове. И я сделаю все, чтобы ты не узнала, какой я зверь на самом деле.
Не прикоснусь к тебе.
Глаза разлепляются трудно. Да и не хочется мне этого делать.
Страшно.
Страх накатывает, едва лишь осознаю, что проснулась. Отголоски ощущений прошлого вечера, не иначе.
Последнее, что я помню, как Игорь дерется. Из-за меня. И все. Остальное то ли сон дурной, то ли реальность страшная.
Ночь, холод, его глаза дикие, его руки жесткие на моей коже. Голос. Тоже жесткий. Он с кем-то ругается, что-то про горцев.
Флешбеками чужие грубые лица, волосатая лапа на моем плече, сладковатый мерзкий запах немытых тел.
Тошнит, боже мой.
И страшно. Страшно открыть глаза, пошевелиться… А вдруг… Вдруг. Это все сон про спасение. Про Игоря. Вдруг я сейчас где-то валяюсь, после.
Оооо.
— Приходи в себя, Лапа… знакомый голос заставляет замереть. И неожиданно отпускает. Да так сильно, словно тело невесомым становится! Разом!
Потому что. Это голос Игоря. А раз он рядом, значит, все хорошо. Со мной все хорошо. Он меня и в самом деле спас из того ада.
И можно открывать глаза.
Именно этим я и занимаюсь. Щурюсь, оглядываюсь, выискивая своего спасителя.
Он прямо напротив. Стоит, скрестив руки на груди. Я на мгновение останавливаю взгляд на широких крепких предплечьях… Он в футболке, свободной,. Но руки и сильное тело не скроешь. Тут же вспоминаю, как он вчера дрался. Совершенно не так, как в кино. Быстро, жестко, я не успевала уследить за его движениями! А потом вообще калейдоскоп… Мешанина всего на свете.