Она вздыхает.
— Страшнее всего было, когда думала, что она выплеснет на меня эту жидкость. Это единственное, что меня останавливало. Я зашла помыть руки, и она неожиданно налетела со спины, развернула и начала размахивать этой емкостью. Просила ее успокоится и поговорить, но было бесполезно. — передергивается она, зябко поводит плечами. — Я предполагала, что она устроит мне истерику, но то, что будет угрожать, я не ожидала. Это же дикость.
Слушая Ладу, ощущаю вину. Она сейчас такая взволнованная, нежная, на щеках слабый румянец. Тихо говорит, расстроено поглядывая на меня. Все, пиздец! Держите меня…
Мое сердце становится очень горячим, я ощущаю, как оно невыносимо жжёт, из груди поднимается кипяточная волна и застревает. Нет возможности от нее избавится, деть хоть куда-либо. Могу ей только делиться, поэтому снова прижимаю ее к себе и думаю о том, что надо было так случиться, что влюбился в нее, имея отношения, хоть и несерьезные, но тем не менее. Мне, конечно, все равно кто и что обо мне подумает, но Лада. Для нее эта картинка представляется по-другому.
Влюбился…Впервые произнес сам себе. Твою мать, я влюбился…
Ищу лицо Лады, поднимаю и пронзительно смотрю ей в глаза. А в них скрытая стихия, шторм, буря, но все это как будто скрыто плотным слоем ограничения. Но тело говорит по-другому, я же чувствую. Она не отвергает мои объятья, неосознанно льнет. Дрожь Лады передается мне, а я и так еле сохраняюсь. И кто знает, сколько еще так смогу.
Сколько…сколько…сколько… Не выдерживаю. Целую, целую, целую!
Сначала она покорно принимает меня и отвечает. Нежно трогает мои губы, а я все, мне конец. Ощущать ее, гладить, сжимать — это сродни самой страшной эйфории, потому что она разрушающая. Соприкасаемся языками и мир трескается вокруг, ничего и никого больше нет. Только я и Лада.
Дурь бьет в голову, воспоминания о клубе накрывают, и еще немного контакта, и я просто разложу Ладу на сиденье. Не могу ничего с собой сделать.
Это дурман, апокалипсис мозгам, да что угодно. Чувствую себя последним козлом, ведь только что Куликова давила на нее, но я не могу сдержаться. Теперь, когда я вижу Киратову, только одно желание преобладает. Желание — взять! И отдать! Хочу ее так сильно, что теряю контроль над всеми чувствами, не могу с собой справиться, и не хочу.
Я помешался, сошел с ума — это не просто обладание, это взрыв, сука, ядерный взрыв моего тела. Реакция на нее. Сжимаю ее, трогаю везде. Пальцы жжет, как будто держу голыми руками паяльник. Но кайфую от этого огня, пальцы сводит от ее тела. Глажу ноги, обнимаю, везде, где достаю, трогаю, трогаю, трогаю.