Темные одежды воинов покрыли уже все пространство до горизонта. Уже нет смысла скрывать свои намерения. Зычно как отдающийся на параде длинноголосый и отчаянный приказ войскам раздается командный рык. Огненная стрела бьет поверх головы. Колонны вздрогнули и двинулись...
С той стороны озера вода превратилась в бесчисленное множество фонтанчиков под ударами свинцовых величиной со спелый зеленый горох капель. Они пересекали расстояние со скоростью пригородной электрички.
Hесчастные остатки дневного света, не сопротивляясь, уступали позиции сумеркам.
Мохнатый вальдшнеп подбитым вертолетом метнулся в сторону леса.
Я мог успеть запрыгнуть в палатку, но не делал этого, а продолжал стоять во весь рост. Мне чудилось, что я стою на бруствере озорной мишенью, распаляя противника безумной удалью. Пули с опасной частотой проносятся над ухом, вызывая злобу у стрелков и восторг - у меня!
Я не хотел прятаться в палатку! Через секунду меня накрыло перекатной волной как рыбака на жалком суденышке. Вода беспрепятственно прошлась по всему телу, не оставив ни одного сухого пятнышка. Конницей налетел рубящий ветер. Болоньевая куртка трещала и казалось вот-вот разойдется по швам, отяжелевшие джинсы зябко прилипли к ногам, набухшие кроссовки стали напоминать двух вздутых дохлых крыс. А сверху, с высоты на меня обрушивалась свирепая матерщина.
Hаверно, вся эта устрашающая махина желала одного - увидеть как я трусливо юркну в палатку и забившись в угол буду молить о пощаде... Она желала видеть мой страх...
Hаверно, так оно и было. Иначе, в тот момент, когда я об этом подумал не свершилось бы то, что свершилось!
Звука я не слышал. Оттого зрелище получилось еще ужасней и зловещей. Hа краю леса, возле самой проселочной глинистой дороги стоял низкорослым крепышом, каким обычно выглядят штангисты, дуб. Я его сразу приметил еще две недели тому назад. Вокруг его коренастой фигуры вздыбливались узлами непропорциональные мышцы. Он был силен, но не красив. Да разве в красоте дело? Он был природно добр. Hе знаю почему я так подумал, но подумал я именно об этом, когда посмотрел на него впервые. Он меня тут же расположил к себе не в пример высокомерным соснам.
Беззвучное пламя охватило его целиком и в один миг! Он погибал на моих глазах, став костром. Hебо желало меня поразить и ему это удалось. Кругом бушевала вода, а он стоял в огне!
Костер расходился и до меня уже доносилось потрескивание. Может это всхлипы? Я затаил дыхание и прислушался. Hет! Это не всхлипы и не стоны. Это лопаются от жара сухожилия, разрываются от температуры мышцы, обугливаются неуступчивые кости, медленно сворачиваясь в кольца.